Убедившись, что с преторианцами все будет в порядке, Сен-Жермен пересек сад и вошел в свой флигель, уже не пытаясь бороться с одолевавшей его усталостью. Поплотнее закутавшись в красный солдатский плащ, он рухнул на узкий топчан, основой которому служил ящик с землей, и провалился в сон.

Проснулся он заполночь. Перебинтованный аренным лекарем бок саднило, но терпимо. Сен-Жермен подвигался, проверяя себя, и прежней слабости не ощутил. Энергетика флигеля понемногу восстанавливала его силы. В кабинете горели лампы, Сен-Жермен пошел на их мягкий свет и увидел Роджериана. Тот сидел за столом, склонившись над объемистым манускриптом.

– Приятный вечер, хозяин.

– Ночь,- сказал Сен-Жермен, пересекая комнату.- Что ты читаешь?

– Кодекс римских законов.

– Изучаешь права арендаторов?

– Нет. Семейное уложение,- отозвался Родже-риан и глаза его помрачнели.- Вчера в сенатскую курию была подана жалоба на Этту Оливию Клеменс. Ее муж заявил, что она пыталась его отравить.

– Что? – удивился Сен-Жермен.- Но ведь это явная чепуха! Неужели Силий всерьез рассчитывает, что ему кто-то поверит?

– Он представил в суд весомые документы. И отчет лекаря, подтверждающий, что в его организме был яд.

– Если это и так, то Оливия тут ни при чем.- Сен-Жермен вскинул руки к груди и скривился от боли в боку. Лицо его побледнело.

– Безусловно. Однако, очень многое свидетельствует против нее.- Роджериан аккуратно закрыл манускрипт.- Ей будет весьма трудно убедить сенаторов, что Юст лжет.

– Прежде надо, чтобы она попала к ним в руки.

– Она и попала. Вчера.- Слуга пристально посмотрел на хозяина.

– Как? – выдохнул Сен-Жермен, не веря своим ушам.- Ее укрытие было абсолютно надежным.

– Она сама к ним пошла. Глаза Сен-Жермена посуровели.

– Сама? И ты ее не удержал?

– Удержать Этту Оливию Клеменс, когда она что-то задумала? – усмехнулся Роджериан.- В чьих

это силах, хозяин? Я сказал ей, что ты выжил и что через очень короткое время вы вместе покинете Рим, но она заявила, что это ей не подходит. Жизнь беглянки с постоянным ощущением топора, занесенного над головой, для нее хуже смерти. Так она мне сказала, перед тем как ушла Слушание дела состоится через три дня, еще через два дня вынесут приговор. Император велел ускорить процесс.

– Ты знаешь, где ее держат? – Сен-Жермен задрожал, в глазах его полыхнуло безумие.- Ее надо вызволить еще до суда! И мы тут же уедем!

– Она воспротивится, господин. Она согласится уехать с тобой только тогда, когда все уладится.- Роджериан вздохнул.- Я пытался ее убедить, что уладить дело невозможно, но она не захотела меня слушать. Ей кажется, что сенат заклеймит Юста, как только узнает, что она от него претерпела.- Слуга опустил глаза и принялся изучать свои широкие костистые руки.- О том, как он с ней обращался, я знаю очень немногое, но и этой малости мне достаточно, чтобы понять, почему Этта Оливия Клеменс так жаждет мести.

– Ничего не выйдет,- пробормотал Сен-Жермен.- Юст не глупец. Он все продумал. Тит говорил, что этому негодяю не терпится породниться с императорским домом, а из этого следует, что Оливия будет осуждена.- Он невидящим взглядом уставился на стену, где висело позолоченное изображение Будды.- Веспасиан поторапливает сенат? Это значит, что он держит сторону Юста. Суд примет решение, угодное императору.

– Откуда такая уверенность? – возразил Роджериан.- Сенат не игрушка в руках властителей Рима.

– О да!- кивнул Сен-Жермен.- Просто так уж получится, что мнение судейской коллегии совпадет с мнением Веспасиана.