– Мой отец, – выдохнул Орландо, – он дошел сюда…

– Он дошел сюда, – эхом отозвался Тот, Кто Без Имени, – дошел, но не посмел взвалить на себя ношу, которую не смог бы вынести, ибо радости бытия – густое вино да семя, проникающее в лоно девы, звон золота, мечей и пышные пиры – сладостней печали, благостней горя, праведней смерти… Но было сказано: сотый изопьет до дна чашу скорби – и оборвется Род, Пламени Взыскующий…

Орландо прислонился к стене. Несмотря на холод, пот стекал по его лицу, разъедая намазанные фосфором веки.

– Откажись… – голос стал тягуч и вязок, как мед лесной, – откажись, пока не поздно… Проклятие Истинных Богов обретет силу только тогда, когда ты покинешь эту пещеру вместе с топором… Откажись…

– Что будет со мной? – Орландо пытался унять дрожь в руках, но тщетно.

– Ты будешь проклят навеки! Ты будешь источать вокруг себя разрушение и тлен! Все, кого ты любишь или полюбишь в грядущем, будут обречены… Ты никогда не сможешь познать прелесть семейного очага, ты не сможешь зачать потомков, ибо уже в утробе матери дни станут мгновениями… Ты должен будешь истребить в себе все чувства, но ни одному человеку еще не удавалось сотворить это… Ты будешь носить на себе Печать Зла, заражая проказой все вокруг… Ты…

Мальчик поднял лицо к потолку грота, и мерные слова зазвучали у него в голове.

«Но не хватило сил им уничтожить Хейра Пламенноокого, ибо неистребимо до конца Пламя Первородное. И наложили они заклятье ужасное, заковав Душу Огнедышащую в талисман магический, и сокрыли талисман магический в глубокой пещере, в самом дальнем уголке Альбы, страны, что на краю Мира…»

Орландо крепче сжал рукоятку топора, и лезвие его вспыхнуло ярким светом. Казалось, Поверженный Бог говорит с ним.

«Ты должен!»

Он встал.

Выпрямился.

Расправил плечи.

– Чего стоит жизнь человека и даже целого рода, когда речь идет о богах? – отчеканил он, и сам удивился собственным словам. – Я готов принести в жертву себя и всех своих близких во имя Хейра Пламенноокого! Он основал наш род. Мои предки ковали Асквиоль и Ариан Я должен возродить его любой ценой!

– Этого не случится, ничтожный, ибо сильны Фригга Водами Окаймленная и Облачный Тунор, и страшен гнев их! Но ты – выбрал! Иди же! Иди и вкуси горечь божественного проклятья!..

***

Как он выбрался из хрустальной пещеры, как проделал обратный путь по подземным коридорам, мальчик не помнил. Должно быть, волшебное оружие само вело его. Но когда он вошел наконец в верхний храм, то со всех ног кинулся к выстроившимся в ожидании жрецам в алых одеждах.

– Послушайте! Вы только послушайте!.. – Сейчас это был обычный мальчишка, возбужденный, слегка испуганный и довольный собой. – Послушайте, что со мной было!

Но ему не дали договорить.

Высокая мрачная фигура выступила навстречу. Отец! Угрожающим жестом он вскинул руку. Сердце у мальчика сжалось.

– Что это такое? – Седрик стал белым как мел. На висках вздулись синие вены. – Как ты осмелился, как… – Он кивнул на топор в руках сына.