|
Блейд ощутил, как ледяной холод сковал его члены. Он видел, как изогнулось в последнем спазме тело Фригги‑Талин, объятое пламенем, выгнулось так, что пятки коснулись затылка – затем распрямилось и рухнуло сломанной куклой на мозаичный пол.
…И окрасились воды Альбы алым на одно мгновенье. В океане и лесном ключе, в горном озере и ванне вельможи, в плошке бедняка и миске пса. И понял мир, что ушла Фригга Пеной Окаймленная… Блейд видел ее кончину… но сделать уже ничего не мог. Мозг его застыл, съежившись до размеров булавочной головки, точно невидимый кулак сжал его… Сжал, пытаясь стереть в порошок, в пыль, смешать с прахом, обратить в ничто. Он слышал гулкие тяжелые шаги внутри себя, как будто некий великан, вышедший из глубокого подземелья, поднимался по обледенелым ступеням наверх. Гул от шагов нарастал. Заставлял сжиматься сердце. Разрывал в клочки душу. Вещал о грядущем. В ушах звучали жуткие заклятья Фригги. Ziro! Sodi! Verde! Ziro! Sodi! Verde! Ziro! Sodi! Verde! Verde! Tunor!!! Verde… Тунор Ужасающий, Владыка Ветров, Повелитель Воздуха, Князь Облаков, Сотрясатель Купола Над Миром, пришел на землю, его отринувшую! Тунор, Владыка Небесный, готовился явить свой образ в жалком теле смертного, наделенного хьором! И завыли от восторга Псы Скорби, и пронеслись они над миром, срывая с домов крыши, опрокидывая замки и поднимая в воздух города… Ничтожный смертный, человеческий шлак, глина в божественной деснице, Ричард, сын Питера Блейда из Ковентри, пытался воспротивиться могучей ледяной руке, но были тщания его сродни извивам червяка, смятого колесом повозки. Он пал на колени, сжимая голову руками, чувствуя, как надвигается неминуемо гибель… – Меч!.. – кричал кто‑то совсем рядом, напрягая старческий голос. Он слышал звуки, слышал, не в силах понять их смысла. Ледяные подошвы топтали его разум в крошево… – Меч! Меч!!! – надрывался голос. – Меч! Своим угасающим разумом он пытался понять… и вдруг ощутил странное тепло под рукой. С отчаянием утопающего устремился он туда – словно к двери, из‑за которой сочился золотой свет, обещавший спасение. Пальцы его сжались на раскаленной рукояти. Холод отступил – всего на миг, но Блейд уже знал, что делать. Ценой неимоверного усилия он поднес меч к груди. И, надавив, насколько хватало сил, сделал длинный продольный разрез. Хлынула кровь. Сперва вязкая, холодная, черная, точно болотная жижа. Но он прижимал клинок к ране, и понемногу тепло вошло в его тело. Огненная волна растеклась, испепеляя все на своем пути… Страшный, дикий крик вырвался из груди Блейда, но это был не его голос. Последнее, что он успел заметить – глядящие на него в упор испуганные глаза сына.
Глава 14. Час Хейра
Блейд смотрел на закат, наслаждаясь покоем и одиночеством. Здесь, на крепостной стене замка, его охватывало странное ощущение легкости и высоты. Оранжево‑алый свет окутывал землю, давая странное ощущение полета в золотистом мареве. Мир казался словно подвешенным в теплом облаке, пустым и обезлюдевшим. Впереди, насколько хватало глаз, простирались колосящиеся поля. Чуть дальше, у серебристой полоски реки, ютилась деревушка. Темнела у горизонта полоска леса, почти неразличимая в надвигающихся сумерках. Зеленый дерн пластался на гранитных скалах. Пейзаж напоминал декорацию к пасторали. Только оранжевое сияние постепенно заменял жесткий рдяный свет, заливая кровью мирный ландшафт, вытесняя разноцветье и принося тревожные черные тени. Словно сквозь нежные черты прекрасной Альбы проступала жуткая безобразная личина. «Этот мир, как химера, – подумал странник. – То он предстает ласковым щенком, лижущим руки, то остервенелым боевым псом с оскаленными клыками. |
