|
– Но это, скорее, больше подходит ей, Лестат, – сказал Квинн. – Ты знаешь, что случилось в мою первую ночь. Я совершил чудовищную ошибку. Я не хочу, чтобы что-нибудь мерзкое, плохое произошло с ней… – Ты разрываешь мне мое маленькой нежное сердце, – сказал я. – Разве вам придется дей-ствовать в одиночку? Я иду с вами. Ты серьезно считаешь, что я не смогу справиться с парочкой бродяг? Достаточно ли ты хорошо меня знаешь, Квинн? Ты забыл кто я и, возможно, я забыл тоже. – Но чем все это закончится? – наставал он. – Твоя невинность так неподдельна, – заметил я. – Ты уже должен был это заметить, – сказал он. И тут же: – Извини. Прости меня, я толь-ко… – Слушайте меня, вы, оба, – сказал я. – Сейчас мы говорим о незаконнорожденных отпрыс-ках ада. Они щеголяли по вечности не больше декады. Достаточно, чтобы набраться нахальства. Естественно, я загляну в их души, перед тем, как уничтожу. Однако на данный момент я знаю, что они вне закона. И они мне не нравятся. И кровь вампира всегда горячая. И схватка будет приятной. И они законченное отребье. Они нарушили мир на моих улицах. Это уже смертный приговор, когда у меня есть для него время. А сейчас у меня есть время, а у вас – жажда. Только это меня волнует. И больше никаких вопросов. Мона тихонько рассмеялась. – Интересно, какова их кровь на вкус? – сказала она. – Но я не смею тебя спрашивать. По-дожду, когда ты скажешь, что она мне подходит. – Ты маленькая насмешница, – сказал я. – Любишь бороться? Бороться со смертными не-интересно, потому что нет страха. Ни один героический смертный не сможет тебе противосто-ять. Но схватка с этими милыми созданиями может оказаться очень достойной. И никогда нельзя предугадать, насколько они на самом деле сильны, никогда. Кроме того, те образы, которые ты впитываешь с их обжигающей кровью, более интенсив-ные, чем у человеческой жертвы. Она сжала мне руку. Квинн был расстроен. Он вспоминал о своей первой ночи охоты: свадьба в Неаполе, неве-ста, затащенная им в спальню, вжатая в ковер, чтобы закрыть ее от супруга, и он высосал ее до-суха, разбрызгав первый глоток по всему ее платью. Снова и снова он прокручивал в памяти этот отталкивающий момент, ужасные секунды морального падения. – Братишка, – сказал я, – то были человеческие создания. Посмотри на меня. Он развернулся ко мне, и сквозь сияющие огни автострады я вгляделся в его глаза. – Я знаю, что до этого момента играл с тобой роль этакого утонченного сдержанного евро-пейца, – сказал я. – А сейчас ты видишь жестокую часть меня. И я должен напомнить тебе, что ты прошел через ад, только, чтобы поведать мне свою историю. Что же касается смерти тетушки Куин, то это было истиной пыткой для тебя, и ты более чем заслужил с моей стороны самое хо-рошее, что я бы мог тебе дать или для тебя сделать. Но теперь я обязан разобраться с этими дву-мя охотниками за Кровью. И ни ты, ни Мона не должны упускать свой шанс. – А что если они сильные? А что если их сделал кто-то, как и меня, очень древний? – спро-сил он. Я вздохнул. – Я дал тебе свою кровь, Квинн. И Мона создана с ее же помощью. Вас нельзя даже срав-нивать с ними, поверь мне. – Я хочу это сделать, – тут же вмешалась Мона. – Если ты утверждаешь, что они – лишь развлечение, значит так и есть. И значит мне это подходит, возлюбленный босс. Ни мое сердце, ни душа больше не помогают мне определить, что я на самом деле сейчас чувствую, как я на са-мом хочу эту маленькую битву. Мне не найти слов, все так неопределенно и будто засело внутри меня. Это та часть смертной меня, которая не пожелала умереть? Так? – Да, – сказал я. – Именно. – Браво, – сказала она. |
