— Что ты тут делаешь?

— Работаю, — резко ответил он выпрямляясь.

— Что? — Я была ошеломлена его ответом.

— Что слышала! Я работаю на твоего долбаного кузена, и он, кажется, нуждается в моей помощи. — Улыбка Дерека соответствовала его тону. — Днем — в кафе, вечером — здесь. Что тебе не нравится?

О да, нравится! И еще как! Я спасовала перед его страшим братцем, а теперь и младшенький раскудахтался. Чем я это заслужила? Решительно не хотелось отступать, глядя ему в глаза. Но я успела заметить, что для парня из поселка трейлеров он весьма прилично выглядел: без поварского колпака, в старых добрых джинсах и ботинках… Дерек же не смог скрыть смятения. Он так сильно сжал ручку холодильника, что суставы его пальцев побелели.

— Что входит в круг ваших обязанностей, мистер Главный Могильщик? — спросила я насмешливо, заслоняя дверь и не давая ему выйти. — Что ты делаешь для моего кузена?

— Ну, уж нет, мисс Клевые Трусики, — вспомнил он мое школьное прозвище. — Я работаю на него, а не на вас.

— Тогда, может, хотя бы скажешь, что лежит в холодильнике? — спросила я, когда он приблизился.

— Соус для барбекю.

— И ты держишь его здесь, потому что…

— Потому что я его люблю. Великолепный, блестящий разговор.

— Где Марти?

Дерек пожал плечами:

— Ему понадобилось уйти.

— Уйти? Зачем?

(Он уехал не на служебном автомобиле — обе машины стояли во дворе.) Дерек пожал плечами:

— Не знаю. Ему позвонили. Он скоро вернется. Он взглянул на дешевые пластмассовые часы на запястье:

— Мне пора. Пропустите!

Дерек двинулся на меня своей огромной тушей: он был ненамного выше, но почти в полтора раза шире в плечах. Прежде чем он отодвинул меня в сторону, я споткнулась, отступая. Он сам чуть не упал, что-то прорычал и вышел через черный ход, хлопнув дверью.

Дьявол! Все просто замечательно: Мартина нет на месте, но он вернется… Он, Терминатор и я — великолепная компания. Но я не собиралась застревать здесь надолго. Где-то совсем близко ударил гром. Надо оставить кузену записку и валить. Марти может сам перезвонить и приехать ко мне, если горит желанием пообщаться. Когда я открыла служебную дверь, ведущую из коридора в приемный зал, мне показалось, что что-то не так. Ничего серьезного, но все-таки… В последний раз я была в бюро два месяца назад, и здание напомнило мне ветхий особняк Эдварда Гори. А сейчас оно выглядело так, словно здесь побывала бригада «Трэйдинг спэйсис» с уймой денег и тонким вкусом, — гораздо более рафинированным, чем показывают по телевизору.

Стены, когда-то покрытые жуткими темными обоями, теперь радовали глаз спокойными оттенками бежевых и светло-зеленых тонов. Мрачная, изъеденная молью мебель уступила место мягким стульям и плюшевому дивану, чей цвет перекликался с колором всей обстановки. Зал освещали лампы в стиле «Тиффани» в тонких оправах, изливая теплый, манящий свет.

Все эти невероятные превращения и были подозрительны. Откуда? Может, за последнее время в мертвецкую поступило неслыханное количество покойников? Или Марти выиграл запредельную сумму в лотерею? Последнее вызывало большие сомнения: я была бы первой, кому он похвастался бы.