Пикенс задрожал. В его глазах стояли слезы.

— Садитесь, — пригласил Снелунд. Пикенс бухнулся в кресло. Снелунд прикурил еще одну сигарету, простой табак, и дал адмиралу возможность несколько восстановить равновесие, после чего заявил:

— Профессионализм, четкая организация и направляющие указания — вот что вы можете предложить. А я могу предложить воображение. Другими словами, с настоящего момента и далее я диктую политику, которую вы будете осуществлять. Это понятно?

Вопрос Снелунда был, как пощечина. Пикенс сглотнул и прокаркал:

— Да, сэр.

Это была великолепная, точная работа Снелунда, то, что он делал эти последние несколько дней (в результате чего офицер высшего ранга стал податливым, тягучим, способным к деформации в холодном состоянии), не уничтожив окончательно его деловых качеств — аккуратная работа, доставившая наслаждение.

— Вот так-то лучше. Да, если хотите, пожалуйста, курите, — сказал губернатор. — И разрешите мне изложить свой план. Первоначально я рассчитывал на то, чтобы разными способами воздействовать на леди Маккормак. Но этот болван Флэндри вдруг исчез вместе с ней. — Ярость вскипела в Снелунде, как жидкий гелий при комнатной температуре.

— Знаете ли вы хоть что-нибудь о том, что в ними сталось?

— Нет, сэр, — сказал Пикенс, — наш отдел безопасности все еще не сумел внедриться в тыл врага. Для этого требуется время… Да, но, исходя из той информации, которой мы обладаем, не похоже, что она сумела вернуться к своему мужу. Но дело в том, что никому ничего не известно и о ее появлении где-нибудь еще, например, на Земле.

— Хорошо, — сказал Снелунд, — я не завидую гражданину Флэндри после того, как я вернусь на Землю.

Некоторое время Снелунд прислушивался к вращению дыма в своих легких, пока не пришло успокоение.

— Но в действительности это все не имеет значения. Ситуация в корне не изменилась. Я переоценил все это дело.

То, что предлагаете вы, — позволить Маккормаку завладеть большей частью сектора без сопротивления, пока мы будем дожидаться подмоги, — это, совершенно очевидно, консервативный путь. Поэтому он смертельно опасен. Маккормак будет рассчитывать именно на этот вариант. Пусть он будет провозглашен императором в нескольких десятках миров, пусть он мобилизует свои ресурсы и организует оборону с той дьявольской способностью, которой Маккормак обладает, — и вполне вероятно, что, когда появятся регулярные силы земного флота, они не будут в состоянии свергнуть его.

Учтите, что во владениях Маккормака очень короткие внутренние каналы связи. Учтите, что он исключительно популярен у населения, ради чего хорошо постарались его демагоги и ксенологи. Учтите также и то, что к нему все больше и больше будет примыкать сторонников его дела, пока его дела будут идти мало-мальски удачно. Учтите также и то, что вирус будет распространяться по всему этому сектору и за его пределы; и даже, может быть, по всей Империи, до тех пор, пока в один прекрасный день он с триумфом въедет в Акрополь!

Пикенс произнес запинаясь:

— Я, я… я уже думал об этих вещах, Ваше Превосходительство.

Снелунд рассмеялся.

— Более того, даже если предположить, что Империя сумеет уничтожить Маккормака, то, как вы думаете, что будет с вами и — что более важно с этой точки зрения — со мной? Ведь нам с вами не дадут медалей за то, что мы позволили восстанию возникнуть и потом не смогли сами покончить с ним. Злые языки будут болтать. Горячие головы будут бурлить. Конкуренты ухватятся за возможность дискредитировать нас.

В том случае, если бы мы смогли сломить Маккормака в открытом космосе, когда он совершенно не прикрыт, делая свободным путь для моих специальных отрядов, которые очистят планеты от измены, — тогда слава сыграла бы роль универсальных денег.