Местность была не только сильно пересеченной, но и совершенно незнакомой дидонианам. Как и большинство примитивных аборигенов, они редко отваживались уходить за пределы своей территории, окружавшей их дом. Предметы торговли обычно переходили от объединения к объединению, а не через большие расстояния по всей области, населенной дидонианами, причем поток товаров был устоявшимся, тек по хорошо наработанным линиям. Поэтому те трое дидониан, которые сопровождали землян, должны были сами хорошо прощупать дорогу, прежде чем идти по ней. Так было особенно в горах, продвижение вперед шло медленно, с частыми ошибками в выборе дороги.

Более того, короткий период обращения планеты вокруг своей оси привел к тому, что не удавалось пройти большие расстояния за светлое время дня. Аборигены наотрез отказались двигаться вперед после захода солнца, и Флэндри заставил себя согласиться, что это было бы неразумно в чужих местах.

Дни постепенно удлинялись по мере того, как разгоралось дидонианское лето; в середине лета продолжительность дня была немногим более семи часов из восьми и трех четвертей часа общей продолжительности дидонианских суток. Но дидониане не могли воспользоваться более чем четырьмя или пятью часами из этого времени. Причина была опять-таки чисто практическая. В походе, не имея достаточно полноценной еды, которую обычно поставляли дидонианам их фермы, нога должен был есть за троих, все, что только попадается на пути.

Растительная пища гораздо менее калорийна, чем мясо. Поэтому аборигенам требовалось много времени для того, чтобы восполнить недостаток калорий, потраченных за очередной день пути.

— Здесь двадцать четыре человека, — еще раз сосчитал про себя Флэндри, — и шестнадцать оставлено позади вместе с хорошим врачом, и у всех хороший аппетит. Я не знаю, насколько хватит тех запасов провизии, которые мы сняли с корабля.

— Мы могли бы восполнить некоторое количество еды за счет местных продуктов, — подбодрила его Кэтрин. — В определенных растениях есть лево-вещества, так же как и в животных, — это аналогично тому, что в биохимических циклах земного типа включены в некоторой пропорции право-вещества. Я могу показать тебе и твоим ребятам, как выглядят эти растения и животные.

— Хорошо, я предполагаю, что кроме того, что у нас есть, мы могли бы поискать пищу в окрестностях, так как мы будем устричнять на нашей стоянке.

— Устричнять? — изумленно переспросила Кэтрин.

— Да, делать именно то, что делают устрицы. Они в основном сидят на одном месте, — Флэндри покрутил свои усы. — Черт бы их побрал, они превратились в непроходимые дебри. Что я совершенно не думал спасать с корабля, так это зеркало и ножницы!

Кэтрин рассмеялась.

— Почему ты не сказал мне раньше? У местных жителей есть ножницы. Неуклюжие, не очень острые, но ими можно постричь волосы. Разреши мне стать твоим парикмахером.

Когда ее руки прикасались к его волосам, у него кружилась голова. Он был очень рад тому, что она позволила другим самим позаботиться о себе. Они все были очарованы ей. Флэндри подумал, что это было вызвано не только тем, что она была единственной женщиной среди них. Они лезли из кожи вон, чтобы сделать ей что-нибудь приятное или оказать ей знаки почтения. Он искренне хотел, чтобы они перестали это делать, но не мог по-хорошему отдать приказ. Взаимоотношения и так были напряженными. Он больше не был для них капитаном, а только командиром, начальником в соответствии со своим временным рангом капитана третьего ранга, потерявшим свой боевой корабль. Их сотрудничество в новых условиях, на чужой планете было полезным, но дисциплина неизбежно упала, даже во взаимоотношениях между младшим комсоставом и другими офицерами. Флэндри чувствовал, что он обязан сохранить остатки дисциплины хотя бы в своем ближайшем окружении.