XVI

Когда они проснулись в первый раз, Жители еще не имели имен. Тот, кто стал Рринном на берегу, был животным на морском дне.

Именно изменения, происходившие в море, подняли его на поверхность.

Давление воды уменьшалось вместе с понижением уровня; падение температуры означало наличие более высоких равновесных концентраций растворенного кислорода, который питал довольно небольшие глубины, где обосновались Жители. Течения изменяли направления потоков, содержание минералов, поднимающихся со дня океана. Рринн ничего этого не знал. Он понимал лишь, что Короткая Смерть прошла, и он вернулся в состояние Короткого Рождения… хотя он не может даже ухватить смысл всего происходящего — но это пока.

Он долго лежал в липкой грязи, которая слегка закрывала его тело. Постепенно шли беспокойство и голод. Он шевельнулся. Его жаберные створки вибрировали, сфинкстеры, расположенные за ними, накачивали все больше и больше крови, требующейся организму. Когда он становился достаточно сильным, начинал загребать воду руками, перепончатыми ногами и хвостом. — Он двигался.

Множество других продолговатых тел плавало вокруг него. Он ощущал их присутствие скорее по движению воды и привкусу, который эти тела придавали ей. На эту глубину не проникал ни один луч света. Тем не менее, они различали друг друга по цветам синему и черному. Освещение шло от неясного, голубого мерцания скоплений аоао (это название им дали Жители, овладевшие языком), растущих по краям заводи, эти крохотные существа всегда обитали в море и помогали уиррдам выбираться на свободу.

Все существа по-своему защищали себя от опасностей в течение Короткой Смерти. Зенневирры, например, приручили сгусток морских змей стоять на страже их покоя. Уиррды спали в заводи, в надежном укрытии. Ворота туда представляли собой тканую сеть, натянутую на деревянный остов, так, что ничто, представляющее опасность, не могло проникнуть внутрь. Это укрытие было построено давно, и каждый год его ремонтировали и обустраивали. Каждую весну Жители возвращались туда, все еще обладая способностью дышать воздухом. Это давало им энергию, и они могли нырять, выполнять тяжелую работу под водой, заставляя сокращаться возрождающиеся к деятельности жабры. Первое время такие «тренировки» продолжались час или два. Наконец, легкие уиррдов полностью отключались, и они превращались в водных обитателей.

Солнце в это время года жгло так жестоко, что воздух напоминал сухой огонь, уиррды радовались прекрасной возможности избежать пекла и находиться безвылазно в прохладном сумраке.

Сознание Рринна все еще пребывало в полусонном состоянии, это помогало сохранить клетки, которым иначе не хватало бы кислорода. Инстинкты, рефлексы и приобретенные навыки управляли им. Он нашел выход из укрытия, открыл его. Рринн плыл вперед, в море, вместе со своими соплеменниками. Они кормились в зарослях аоао тем, что попадалось.

Когда пища кончалась, уиррды покидали освоенное место и отправлялись в другое. Они плыли большой группой — их было около двухсот. Путеводные нити запахов, течений и многого такого, о чем они еще не подозревали, направляли их в нужную сторону.

В ясный день они поднимались на поверхность не торопясь — их глаза должны были привыкнуть к ослепляющему блеску. Но в пасмурную погоду толстый слой снежной крупы делал подъем безопасным. Лучше всего уиррды чувствовали себя среди волн.

Они часто охотились — находили стаи (не обязательно рыбы), собирались все вместе, устраивали облаву.

Рринн рывками двигался вперед, нырял, помогая себе бьющим о воду хвостом и работающими, как поршень, ногами. Он повторял эти движения до тех пор, пока руки не подносили к открытой клыкастой пасти упитанную жертву. Наконец, насытившись, он продолжал охоту ради забавы, оставляя добычу молодым уиррдам.