— И для того, чтобы завоевать ее доверие, вы рассказали об опасности, грозящей мне. Вы сделали так, чтобы Диана предупредила меня?

— Да. Предупредила о — если уж быть абсолютно честным с тобой, Доминик Флэндри, — несуществующей опасности. Не поступало никаких приказов о твоем устранении, мне разрешили взять тебя под свою охрану. Но шанс окончательно решить дело с ней был очень привлекательным.

Диана закричала по-английски:

— Нет! Будь я проклята во веки веков!

— Я надеюсь, Флэндри, что ты не сердишься.

— Н-н-нет. Это было бы неспортивно, не так ли?

— «Это тем более так, что привело к моему освобождению из заключения гораздо быстрее, чем я мог бы предположить», — подумал Флэндри.

— Поверь мне, я не хотел пожертвовать тобой. Я совсем не хотел включаться в это поганое дело. Честь мерсеянина заставила меня. Но я жалел о каждой минуте, потраченной не на тэлвинское исследование.

Диана упала на колени и заплакала.

Искра… искра… искра… Ярко-красное свечение било, как дротик, с экранов. Корпус корабля вздрагивал и стонал от напряжения. Сопротивляясь ему, внутреннее поле заставляло воздух дрожать, издавая дикие высокочастотные звуки. Часто, глядя в салон, Флэндри думал о том, что корабль пульсирует. Вероятно, так и было, пока ракета скользила в космосе на грани невозможного вдоль искривленного пространства. Время от времени отвратительная тошнота подкатывала и скручивала, а сознание становилось туманным.

Звезды не выглядели ни как созвездия, ни как светящиеся точки — одни только радужные пятна, кляксы и мазки.

Диана помогла Флэндри запустить курьерские торпеды, которые он запрограммировал в нормальных условиях. Когда торпеды ушли на старт, надел свой костюм для выхода в открытый космос и соединил их. Флэндри отсутствовал довольно долго и вернулся белый и дрожащий.

— Сделано, — это все, что он смог произнести.

Они перебрались в рубку. Флэндри сел в кресло, Диана примостилась сбоку, они держали друг друга в объятиях, пока ракета летела сквозь кошмары ночи.

— Ты молодец, — непрерывно повторяла она, — ты молодец, молодец…

И странная отчужденность исчезла, на смену пришли спокойствие, уверенность. Звезды — одна за другой — все вернулось.

Флэндри, изможденный, через силу посмотрел на приборы. Показания вновь приобрели смысл, теперь он мог анализировать их на свежую голову.

— Остаточные гиперколебания, — выдохнул он, — наш трюк сработал! Скоро мы перестанем их регистрировать, но сначала выключим наши системы.

— Зачем? — Диана вернулась в свое кресло. Ее голос звучал очень утомленно.

— Я не могу сказать, как далеко от нас мерсеянские корабли. Пространство все еще немного перекручено, и не исключено, что они оставили один корабль на стреме. В тот момент, когда мы проходили порог метрического пространства, должны были возникнуть наши излучения: инфракрасное от корпуса, нейтринное от электрической установки. Вот такие пироги. Это несмотря на то, что мы создали второй источник.

— Как пожелаешь, дорогой.

Невесомость была как шаг со скалы и падение без конца. Кабина стала темной, вспышки пульсара — с одной стороны и свет звезд — с другой, казалось, игриво прижимались к ракете. Все было отключено, кроме маленького аккумулятора, питающего мотор принудительной вентиляции: в помещение начал вползать холод.

— Держи меня, — попросила Диана умоляющим голосом, не видя ничего в кромешной темноте, — согрей меня.

Тоненький, как карандаш, луч фонарика скользнул от руки Флэндри вдоль консоли управления.