…Когда турецкие солдаты его перевернули, то отшатнулись.

Слева в груди под ребрами торчала рукоять сильным ударом загнанного до сердца засапожного ножа.

* * *

Олег Барбашов вернулся к нам уже из госпиталя. Он выбрался к позициям чэзэбэшников почти ползком — потерял много крови и слегка тронулся головой. В госпитале его привели в себя… Почти одновременно с его возвращением, чуть раньше, нам дали машину взамен погибшего "Мстителя". Как раз Олег рассказал, что случилось и как всё было. Рассказал всё честно и, хотя никто не думал его обвинять ни в чём, стал молчаливым и замкнутым. Дениска Коломищев сделался у него пилотом, на место Дениса взяли парнишку из добровольцев, не казаков — Кольку Есенева.

Новый аппарат, конечно, назвали "Дмитрий Опришко".

Дмитрий Ляляев

ПРОЩАНИЕ

Жестокий романс.

Посвящается павшим в Афганистане и Чечне.

И их возлюбленным.

Чайки небо штурмуют крылами ребристыми,

И светило замедлило пламенный ход.

Я прощаюсь с тобою на мраморной пристани,

Отправляясь в последний крестовый поход.

О себе не скорбя, за победу лишь ратуя,

Как достойная дочь скандинавских княгинь,

Ты не плачешь, о нет! Ты холодная статуя,

Ты бесстрастнее греческих древних богинь.

Я хотел бы спросить боевого товарища,

Не в себя ль мы частим за стрелою стрелу?

Там, где ищем мы славу, находим пожарища,

Где встречаем любовь, оставляем золу.

Перерублен канат. Огневыми раскатами

Артиллерия выдаст финальный салют.

Я прощаюсь с тобой парусами распятыми,

Я надеюсь, меня не напрасно убьют.

Догорал горизонт, пожиравший флотилию,

И пронзительный стон чьи-то губы разжал.

Нет, она не рыдала, поддавшись бессилию,

Но зачем-то к груди прижимала кинжал.

Чайки в небе кружили толпой окрылённою,

Не пытаясь достигнуть арабских руин.

И студёное море, на миг изумлённое,

Потеплело от алой горячей струи.

8. Я — ОГОНЬ!

Над рассветной твоей рекой

Встанет завтра цветком огня

Мальчик бронзовый — вот такой,

Как задумала ты меня.

И за то, что последним днём

Не умели мы дорожить —

Воскреси меня завтра в нём.

Я его научу, как жить!

П. Шубин

Известие о принятом "наверху" решении о демобилизации всех, кому не исполнилось 16 лет, даже из тыловых подразделений, застало Крылатую Сотню на рокаде Трабзон-Эрзурум.

— … в двухнедельный срок! — трагическим голосом закончил сотник Колька Радько и швырнул копию приказа под ноги, после чего совершенно непохоже на себя — скорей похоже на своего младшего брата — с полминуты вполне искренне топтал и пинал несчастный листок под одобрительный гневный гул сотни.

— Они с кем воевать собираются дальше?!

— Даёшь Константинополь, казаки!

— Не подчиняться!

— А войско утвердило?! Утвердило войско?!

Мат-перемат мальчишеских и девчоночьих глоток.

— Не сдавать оружия!

— Никуда не пойдём!

— Не, надо к тёте Маше (1.) идти! Делегацию! Даёшь делегацию!..

____________________________________________________________________________________________________________________

1.