Но вот что самое неприятное пока – корень становится все тоньше. Да, он крепкий и упругий, но ведь у всего есть предел…

Не знаю, сколько ползла так, мне кажется, целый час. Повиснув, уцепившись руками и ногами.

В какой то момент поняла, что корень становится совсем тонким и держаться за него тяжело. Еще немного и, мне показалось, он начинает расползаться подо мной. Вот от этого стало как то нехорошо. Сначала я гнала прочь эту мысль, но потом поняла, что действительно расползается… прямо в моих руках, под моим весом.

Вот только не это!

Спокойно.

Я старалась двигаться осторожно, почти не дышать. Деваться мне все равно уже некуда, только вперед.

Сейчас я где то на середине. Здесь, очевидно, самое тонкое место между двумя скалами, и дальше должно пойти лучше. Только бы не оборвалось. Но оно начало подо мной трещать. И вдруг поползло прямо под пальцами. Еще несильно, но уже действительно страшно.

Я замерла, вцепилась изо всех сил. Нет нет нет… Вцепилась руками в корень.

Ну, давай же… так нельзя… Зажмурилась даже.

Не знаю, чего я хотела этим добиться, вероятно, убедить корень не порваться окончательно. Давай же… держись…

И вдруг поняла, как что то происходит. Сначала не поверила своим глазам, но потом не верить было глупо, слишком явно. Корень начал утолщаться и стягиваться, словно резинка, натяжение которой чуть ослабили. Все больше…

И, наверно, это могло продолжаться дольше, но у меня закружилась голова, я дернулась, и все остановилось. Ладно… По крайней мере, порвать больше не грозило.

Как я ползла дальше – помню смутно. Такая слабость вдруг навалилась. Но ведь и деваться некуда, так что я двигалась вперед. Потом корень стал утолщаться снова. Потом и вовсе стал таким толстым, что сложно обхватить, но мне, каким то чудом, удалось упереться ногами, перевернуться и лечь на него сверху. Не поверила бы, что способна на такое, но жить то хочется.

Последние несколько метров он стал таким толстым, что я ползла практически на четвереньках. И вот он – другой островок.

Где то там я и упала без сил.

– Эй! Жива? Эй?!

Я пришла в себя от того, что кто то тормошит за плечо.

Открыла глаза. Передо мной сидел странного вида парень, лет тринадцати, чумазый, в потрепанной куртке неопределенного вида.

Я бы подумала даже – бомж какой то, но в таком странном месте сложно удивляться. Может быть, тут все так выглядят.

– О, очнулась! – обрадовался он.

Я попыталась сесть, хотя от слабости слегка подташнивало. И хоть как то запахнуть рваную кофточку.

– Где я?

– М мм? – удивился парень. – Здесь. Ну, у Северного края. А тебя что, грозой занесло?

Я прямо почувствовала себя Элли, которую ураган забросил в волшебную страну, только без домика и Тотошки.

– Грозой?

Мне надо было осознать все это.

– Ну да, – сказал он. – В сильные грозы иногда прорывается небо и к нам падет… ну, всякое. Иногда вот люди, как ты. А у тебя сильный дар! Над тобой светлячки так и вились, стаей! Я сначала светлячков заметил, а потом уже тебя.

– Светлячки?

Я огляделась, пытаясь хоть что то понять. Почувствовала себя дурой, заодно.

– Да не, – махнул рукой парень. – Я уже всех поймал! Вот! – он показал мне странного вида коробочку, тихо светящуюся изнутри, так словно это все объясняло. – Много было, полный заряд набрался! Пойдем, я тебя к нам домой отведу, мамка тебя накормит. Ты жареных многоножек любишь?

– Многоножек? – меня слегка передернуло.

– Да! Мама так готовит, что пальчики оближешь! Пойдем!

Ох, что то многоножки меня не слишком порадовали, не поклонник я такой экзотики.