– Да! Мама так готовит, что пальчики оближешь! Пойдем!

Ох, что то многоножки меня не слишком порадовали, не поклонник я такой экзотики. Но это, пожалуй, лучше чем ничего.

– Хорошо, – сказала я. – Спасибо…

– Надеюсь, хранитель тебя еще не заметил, – словно вспомнил вдруг парень, оглянулся на меня.

– А что за хранитель?

Он уставился на меня, словно на невиданного зверя.

– А, ты же не знаешь, ты не отсюда! – понял, наконец. – Если увидишь орла в небе – скорее прячься. Мне его бояться нечего, а тебя – враз сожрет!

Оптимистичненько…

* * *

Мы пришли в маленькую темную хижину, вросшую в землю до самых окон, выстроенную из камней, укрытую дерном. За хижиной кривой сарай и какие то развешенные сети, словно они тут рыбу ловят, хотя ни реки, ни озера рядом нет.

Парня звали Оун, а его мать Кейтег, они жили здесь вдвоем.

Да, это другой мир. Вот такой… словно ненастоящий, с парящими над облаками кусками земли, с бездной под ногами и тонким небесным сводом над головой. На счет небесного свода я, конечно, сомневаюсь. А бездна – кто знает, может быть, эта планета какой то газовый гигант… Тот еще бред, но сейчас очень сложно об этом думать.

Главное – меня накормили.

Каша с жареными многоножками, твою мать!

С другой стороны, не знаю, как эти многоножки выглядели при жизни, но в каше смотрелись вполне пристойно. Главное, ножки у них, очевидно, оторвали и обваляли в хрустящем кляре. В целом, это были солоноватые кусочки белка невнятной структуры, но есть можно. Главное, не думать что это такое.

– Повезло, что хранитель не заметил тебя, возвращаясь с охоты, – сказала Кейтег. – Я помню, к нам как то забросило старика из другого мира, у него была вывихнута нога… ох, – она покачала головой, прижимая ладонь к губам. – Я помню, как орел упал с неба и прямо на моих глазах разорвал беднягу на части.

– Ма ам… мне кажется, это был другой хранитель, старый.

Кейтег небрежно пожала плечами.

– Какая разница? Они все одинаковые. Когда в образе человека, говорят, с ними еще можно иметь дело. Не знаю, я не встречалась. Но, надевая перья, они превращаются в ненасытных чудовищ. Поэтому здесь, у границы, никто не держит скот… Даже обычным людям не стоит становиться у них на пути, я уж не говорю о таких, как ты.

– За что же они так не любят таких, как я?

– Наоборот, – Кейтег глянула на меня с сожалением. – Такие, как ты, для них желанная добыча, источник магических сил. Хранителям ведь приходится постоянно сражаться у Горизонта, и силы им очень нужны, иначе нам всем придет конец. Но мы не сдадим тебя, не бойся.

О о! Так они любят нас в качестве обеда, как мило!

Что то от таких разговоров многоножки вставали у меня поперек горла, не лезли.

– И что же мне делать?

– Мы поможем тебе, – сказала Кейтег. – Найдем людей, которые смогут помочь и отправить подальше от края. В центре, ближе к императорскому дворцу, хранители не летают на своих крыльях, там их нападения можно не бояться. Но там стоит бояться королевских венаторов, охотников, которые ищут таких, как ты. Они не убьют, но, попав к ним, ты попадешь в рабство.

Час от часу не легче.

– А зачем этим венаторам такие, как я?

– Ты обладаешь даром, очень ценным для нашего мира. Оун, – она нетерпеливо махнула сыну, – покажи ей. Возьми кусок старой лепешки вон там…

Мне самой интересно, что же это.

Я с интересом наблюдала, как парень встал, взял сухой кусочек и раскрошил передо мной на столе.

– Заставь его собраться, – сказала Кейтег.