На экране появилось взорванное здание где‑то на Ближнем Востоке. Кейси отвернулась, поднялась с табурета и глубоко вздохнула.

– Что‑то мне пива захотелось, – сказал Кенни Бэрн. Он направился к столу, остальные потянулись следом, бормоча проклятия в адрес Фреда Баркера.

Кейси взяла сумочку, вынула сотовый телефон и позвонила в контору.

– Норма, – сказала она, – позвони в «Си‑Эн‑Эн» и раздобудь копию пленки об N‑22, которую они только что показывали.

– Но я собиралась…

– Сейчас же, – перебила Кейси. – Займись этим сейчас же.

«Ньюслайн» 15:06

– Дебора! – вскричала Дженнифер, не отрывая глаз от экрана. – Позвони в «Си‑Эн‑Эн» и раздобудь копию этой пленки! – Она смотрела запись словно зачарованная. Запись пошла вновь, на сей раз в замедленном воспроизведении – шесть кадров в секунду. От этого впечатление только усилилось. Потрясающе!

На глазах у Дженнифер один из несчастных взмыл в воздух, раскинув руки и ноги. Он упал в кресло, его шея хрустнула, тело бессильно обмякло, потом вновь взлетело, ударилось о потолок… Невероятно! У него сломалась шея – под прицелом камеры!

Это была самая потрясающая пленка из всех, какие попадались Дженнифер. А звук! Сказка! Люди вопили от дикого ужаса – такие звуки не подделаешь. Многие кричали по‑китайски, и это придавало событиям экзотический оттенок. А все эти удары и хруст, раздававшиеся, когда люди и предметы врезались в стены и потолок… О господи!

Фантастическая запись! Потрясающая! Она длилась целую вечность, сорок пять секунд, и была изумительно хороша от начала до самого конца. Даже когда камеру мотало из стороны в сторону и изображение расплывалось, теряя фокус, это лишь прибавляло кадрам зрелищности. Ни один оператор не смог бы сделать ничего подобного ни за какие деньги.

– Дебора! – крикнула Дженнифер. – Дебора!

От возбуждения ее сердце гулко забилось, голова пошла кругом. Дженнифер едва замечала какого‑то прилизанного адвоката, который принялся комментировать запись; должно быть, это его пленка. Но он не откажется передать ее «Ньюслайн». Ему нужна гласность, а это значит, что репортаж, считай, в кармане. Потрясающе! Немножко подредактировать, перекроить – и дело сделано!

В кабинет влетела Дебора, возбужденная и раскрасневшаяся.

– Разыщи видеозаписи о «Нортоне» за последние пять лет, – велела Дженнифер. – Запроси в Интернете сведения об N‑22, о человеке по имени Бредли Кинг и о… – Она вновь посмотрела на экран, – …о Фредерике Баркере. Загружай все без разбору. Сведения нужны мне немедленно!

* * *

Двадцать минут спустя в ее распоряжении оказались краткое описание истории N‑22 и сведения об основных участниках событий. Микропленка с выпуском лос‑анджелесской «Таймс» пятилетней давности – выдача сертификата, первый перелет N‑22 к первому покупателю. Современная авионика, новейшие электронные системы управления, автопилот… обычный в таких случаях треп.

Статья в «Нью‑Йорк таймс» о Бредли Кинге, адвокате, выступавшем на судах против авиакомпаний. Его лишили права вести процессы за то, что он беседовал с родственниками жертв крушения до того, как им официально сообщали о смерти близких. Еще одна статья, на сей раз в лос‑анджелесской «Таймс», – о том, как Кинг вчинил групповой иск после катастрофы в Атланте. «Индепендент Пресс‑Телеграф», величая Кинга «Бичом авиации», опубликовала заключение суда штата Огайо, который обвинил его в «неподобающем поведении» при контактах с родственниками погибших.