- Слушаю товарищ Сталин, – я схватил трубку дрожащей от волнения рукой.

- Товарищ Кузнецов, немедленно примите командование Черноморским флотом! – услышал я голос Сталина. – Но помните, что от обязанностей Наркома вас никто не освобождает. Крымская операция должна быть завершена в кратчайшие сроки. На ликвидацию окружённой ялтинской группировки противника даю вам двое суток. Я вам доверяю, а товарищи Берия, Ларионов, Василевский, Рокоссовский, Бережной вам помогут. У вас там собралась такая сильная команда, что с ней можно войну выиграть, а не только Крым освободить. Вы всё поняли?

- Так точно, товарищ Сталин, понял, – подтвердил я полученное приказание Верховного. – Разрешите выполнять?

- Разрешаю. И чем вы быстрее всё это сделаете, тем будет лучше. Удачи вам, товарищи, и успехов!

На секунду в воздухе повисла тяжёлая пауза.

– И вот ещё что, товарищи командующие. Краснофлотцам и командирам соединения, попавшего к нам из будущего, знаков различия не менять, над кораблями флаги РККФ не поднимать, временно оставить на мачтах андреевские флаги. У нас тут появилась идея, как использовать этот факт для политической дезинформации противника. Пусть поломают головы, что бы это значило, и в Лондоне, и в Берлине. Пока вы в море, торопиться вам некуда. До свиданья, товарищи... – на главном командном пункте повисла глухая тишина.

Первым прервал её Берия.

– Ну вот и поговорили, товарищи, – блеснули стекла его пенсне. – Как будем исполнять поручения Верховного Главнокомандующего?

Мы с Ларионовым непроизвольно переглянулись, почувствовав какую-то нутряную солидарность флотских перед чекистом. И неважно, что когда он родился, я был уже глубоким стариком, сейчас-то он, пожалуй, и постарше меня будет.

- Ну, Виктор Сергеевич, – посмотрел я на адмирала, – какая у нас программа?

- Программа у нас, Николай Герасимович, простая, – ответил тот. – Мы их дерем, они визжат!

Все улыбнулись, даже Берия.

– На рейде Евпатории мы оставляем отряд из вспомогательных судов и двух СКРов. Транспорт "Колхида" вот-вот снова встанет под разгрузку. Там ещё осталось много приятных сюрпризов для германского командования. Дизель-электрическая подлодка "Алроса" находится на боевой позиции на траверзе Констанцы. Как вы знаете, она уже открыла свой счёт на этой войне...

- Товарищ контр-адмирал, а что это за название такое странное "Алроса"? – задал вдруг вопрос Берия.

- Лаврентий Павлович, можно из уважения к тому, что вы сделали для страны и ещё сделаете, я буду обращаться к вам по имени-отчеству, как принято у нас, у моряков?

Берия кивнул, по его лицу было видно, что он ошарашен и польщён таким отношением к себе. Ведь до сих пор его, всесильного наркома внутренних дел, с его весьма специфической репутацией, все только боялись. Так всё же что у них там случилось в будущем такого? Ведь Ларионов это не из страха сказал, а с истинным уважением. Жаль, что я не воспользовался возможностью расспросить майора госбезопасности Санаева обо всём ещё в самолёте.

А Ларионов выдержав паузу и, как истинный ценитель, полюбовавшись на все оттенки эмоций на обычно непроницаемом лице Берии, продолжил.

– Так вот, Лаврентий Павлович, "Алроса" – это название горнодобывающей государственной компании "Алмазы России". Эта самая компания взяла над лодкой шефство, финансировала ремонтные работы, ну и делала много чего полезного. А взамен лодке было присвоено личное имя, совпадающее с названием компании. Сама лодка относится к классу дизель-электрических подводных лодок пониженной шумности "Варшавянка".