что  могу служить собрату в равном горе, и через полчаса мы покатимся каждый

по своей дороге, а, может быть, по одной и той же. Вы куда?

     Рославлев старший. В Петербург.

     Юлия. А я оттуда.

     Рославлев старший. Тамошний житель? Всегда или временно?

     Юлия. Я там служу в гусарах.

     Рославлев старший. Ах, боже мой, так вы знаете Александра Рославлева, -

он в них же служит?

     Юлия. Товарищ, друг мой неразлучный, мы с ним живем в одной комнате.

     Рославлев старший. Он мой брат родной,

     Юлия.  Неужели?  как счастливо! Следовательно, вы и мне родной, - дайте

обнять себя. - А знаете, какую было он глупость сделал? мой друг, ваш братец

чуть было не женился.

     Рославлев старший. Чуть было? стало, миновалась опасность?

     Юлия. Совершенно, Он уже вовсе об этом не думает!

     Рославлев старший (в сторону). Мои письма подействовали, (Громко) Как я

рад  встрече  с вами, и даже прощаю почтовому смотрителю, что задержал меня.

Эй! Кто-нибудь!

     Антося и Лудвися. Что вам надобно? (Сестры входят)

     Рославлев старший. Шампанского!

     Антося.  И!  Какие  прихоти!  в нашем местечке этакого вина не водится.

Венгерского, коли угодно?

     Рославлев старший. Чего-нибудь! Что душу располагает к веселью! Скорее!

     Юлия. Туда, в цветничок.

                              (Сестры уходят)

     Рославлев старший. Расскажите мне о брате, пожалуйста, всё, что знаете.

     Юлия. Представьте себе - в его лета жениться.

     Рославлев старший. И на польке, это всего опаснее.

     Юлия. Почему же! Я сам поляк.

     Рославлев  старший.  Нет!  будьте  справедливы,  любовь  к  отечеству в

сторону. Наши кокетки - ученицы перед здешними.

     Юлия.  Быть  так,  но братец ваш... ему совсем, было, голову вскружили,

подговорили,  заговорили,  он  уже готов был под венец, но я заклинал именем

вашим,  не  зная  вас,  и  моею  дружбою... он образумился; вы видите во мне

закоренелого мизогина.

     Рославлев старший. Закоренелого! Вы еще очень молоды!

     Юлия.  Со  дня  моего  рождения  тверд,  как кремень, и не изменяю моим

правилам.  Враг  отъявленный  свадеб  и волокитства, томных вздохов и нежных

поцелуев.  Если  бы  все женщины какой-нибудь благодетельной чумою исчезли с

лица земли...

     Рославлев старший. Я бы не охнул.

     Юлия. Я также.

     Рославлев старший, Я их терпеть не могу!

     Юлия. Я их ненавижу.

     Рославлев  старший.  Вечные  прихотницы  без  толку,  ни капли здравого

смысла, ни шагу без видов, любезны сначала, но под конец докучливы.

     Юлия.