— Хм.

— М-да уж.

Уэки и Хаяси иллюстрацией впечатлились.

— А вы им что? — вынырнул из размышлений Решетников.

— А мы спрашиваем, как они себе это видят в квартальной-годовой перспективе.

— Чем обычно оканчивается? — стажёр оживился.

— Стандартная схема: такие головастики регистрируются официально, со всеми вытекающими. За нами фиксируют оговоренную долю, на практике от десяти до тридцати процентов; и на этом всё. — Моэко пару секунд помолчала. — Управляют и работают такие люди сами, к нам обращаются лишь точечно, если нужна какая-то поддержка именно в наших рамках.

— Могу представить, — многозначительно фыркнула Хаяси.

— Например, обеспечение торгово-развлекательного центра масками и санитайзерами в режиме реального времени в последнюю эпидемию, — борёкудан и глазом не моргнула. — Или наши дежурные на парковке дорогущих премиальных машин во время концерта, — она назвала известную рок-группу этнических японцев с Гавайев.

Обладатели американских паспортов время от времени давали концерты и на исторической родине, собирая изрядные толпы достаточно горячих поклонников.

— А зачем именно ваши на парковке? — удивился метис.

— Машины от двадцати пяти до семидесяти миллионов йен. Приехавшие на таких с парковки до концерта больше двух десятков метров идти пешком не будут.

— А-а-а, понял. Получается, куча дорогих тачек вплотную к толпе энергичных заведённых фанатов.

— Точно. Последние через час концерта и литр горячительного регулярно рвутся делать групповые фотографии именно у чужих премиальных тачек.

— А полиция? — снова Хаяси.

— Для полиции нет оснований до правонарушения. А после него уже поздно, если машина за пятьдесят или семьдесят миллионов.

— Пятьсот тысяч долларов, — Решетников зачем-то перевёл себе в заокеанскую валюту. — Красиво жить не запретишь, что сказать.

— Музыку любят самые разные люди, в том числе и весьма успешные, — спокойно заметила борёкудан.

* * *

— Почему ты идёшь со мной? — спрашиваю у Моэко по дороге вниз.

Во время импровизированного совещания на водной арене она присутствующих пару раз здорово удивила, а потом мягко, но настойчиво направилась меня сопровождать.

— Не хотела открывать все детали при прочих. Тебе нужен адвокат, по крайней мере, не помешает. Уже на этапе завязки разговора, — она тычет пальцами в пол.

Из бассейна, находящегося на самых верхних этажах, мы спускаемся пешком: во-первых, поговорить; во-вторых, я хочу проверить, успеют ли меня перехватить «физики» (скорость прохождения информации и иерархия принятия решений).

Сводная группа чиновников разных ведомств возле турникета в Атлетику меня не дождалась: охрана была непреклонна, старшая сестрица Хину что-то себе вообразила — и их разномастный отряд быстренько переместился на самый первый этаж, в холл возле главного входа, на диваны у пропускника.

Ута, наблюдая эти движения по видео благодаря своим допускам, прокомментировала: выставлены дополнительные посты на крыше, чтоб я каким-нибудь образом не свинтил на вертолёте, как в своё время на ревизию склада. Также, заблокировали технические выходы и выезды, включая грузовую аппарель на минус первом: «А вдруг ты в коробку из-под сломанного принтера спрячешься через друзей в хозяйственном департаменте — и того».

— Я не очень ориентируюсь в процессуальных вариантах при таком составе встречающих, — признаюсь честно.