— …

— По данным моих источников, его и так намерены оставить без средств к существованию. Без наших усилий и в самое ближайшее время. Нам останется только повторно проконтактировать.

— …

— Да, уже еду.

* * *

— Может, всё-таки расскажешь подробнее? — Моэко выждала ну очень деликатную паузу в четверть часа и подала голос только через пятнадцать минут взаимного молчания.

Решетников, опустивший спинку переднего пассажирского сиденья её машины, сейчас полулежал, запрокинув голову и прикрыв глаза.

— У меня крепнет ощущение, что я по-прежнему знаю не всё, — продолжила Миёси-младшая. — И разные интересные детали, связанные с тобой, узнаю только потому, что нахожусь рядом. Точнее, регулярно оказываюсь свидетелем твоего без сомнения занимательного общения с теми, о ком и не знала, что они существуют, — она ухмыльнулась, припоминая разговор, предшествовавший встрече с Регулятором. — Это не совсем правильно, — припечатала борёкудан. — Чтоб планировать стратегию твоей защиты, я должна полностью ориентироваться в обстановке!

— А я тебе всего не сообщаю, — подхватил светловолосый с сомнамбулическим видом. — Осёл я нехороший. И ты вынуждена реагировать постфактум, а не работать на упреждение. Как правило, таким образом войны проигрываются, а не выигрывают. Процессуальные и юридические в том числе, ты это хотела сказать?

— Именно. Знаешь, твоя биография — твоё дело, будущая — в том числе! — взглянув на собственное отражение, Моэко решила для разнообразия первый раз наплевать на внутренние тормоза, правила и рамки профессии.

Последние с детства регулировали её поведение мало не полностью, но то была другая жизнь.

Сейчас, в отличие от раньше, из зеркала заднего вида на неё смотрела не умная бесформенная толстуха, а приятная, уверенная в себе, симпатичная, харизматичная и где-то чертовски сексапильная тёлка — лишнего веса стало намного меньше (уже почти что и нет), а весьма немелкие формы в наличии и привлекают внимание мужиков, считай, на уровне физиологии.

Ум при этом никуда не делся. Приятно, демоны дери. И ведь никто кроме такой же вчерашней толстухи не поймёт всей степени сегодняшнего психологического оргазма.

Вслед за внешним имиджем захотелось слегка подкорректировать стиль коммуникации — по крайней мере, в общении со своими и наедине.

Решетников чужим точно не был.

Откинув вслед за пассажиром водительское сиденье, она тоже заняла полугоризонтальное положение и решительно продолжила:

— Если называть вещи своими именами, ты меня усадил на шпагат между стульями и эти точки опоры сейчас неуклонно разъезжаются в разные стороны. Тебе намекнуть, что в устойчивости позиции адвоката клиент тоже немного заинтересован?

— Сложно не согласиться. Слегка подзапуталось всё, — инструктор по похудению и подзащитный в одном лице раскрыл глаза, вынырнул из неведомых грёз и с лёгким удивлением огляделся. — А мы никуда не поехали⁈

— Ты так очаровательно задремал, что не стала тебя теребить, — она указала взглядом на почти горизонтальное положение его тела, затем на ремень безопасности. — Как бы я ехала с лежащим непристёгнутым пассажиром? Да и торопиться уже некуда, судебное заседание будет назначено явно не на сегодня.

— Я не дремал, — вроде как засмущался товарищ. — Вспоминал и сопоставлял. Думал.

Она промолчала.

— Комиссия, она же Регулятор, — Решетников загнул мизинец и глянул на здание. — Чехарда вокруг предстоящего выхода на свободу Ван Бай Иня, — безымянный.

— Это тот китаец из Гонконга?

— Да, ты же сама слышала… Поглощение Йокогамы людьми из Мацусита-Корп, точнее, его попытка в реальном времени, — к двум согнутым пальцам прибавился средний.