– Это не имеет отношения к делу, дон Луис. Давайте вернемся к нашим проблемам, компанейрос. Итак, три твари встретились нам тут, у плоскогорья Пунча, а целая банда атаковала жилища крестьян в шестидесяти километрах к северо-западу. Выживших нет, и мы не знаем, сколько их было, но, если судить по исчезнувшим людям, в этой банде двадцать или тридцать выродков. Вы эксперт, дон Педро. Что скажете?

    – Инициантам нужно питаться хотя бы раз в два-три дня – значит, через двое или трое суток появятся новые жертвы. Первичный, их предводитель, должен кормить свое воинство… Они выберут другую ферму и снова нападут. Полагаю, нам следует перебраться в Апакундо, прикинуть, где прячутся монстры, и устроить облаву. И сделать это очень быстро – желательно, завтра.

    – Но почему они разделились? – спросил полковник. – Трое – здесь, у Каримбы, а большая банда – у Апакундо?

    – Наш бывший покойник инициировал несколько десятков упырей. Среди них наверняка есть строптивцы, не желающие подчиниться лидеру. Так что, дон Алекс, кроме большой банды по окрестностям бродят мелкие, – пояснил я. – Но с ними мы позже разберемся. Сейчас наша задача – прикончить предводителя-первичного.

    Капитан Арруба и археолог разглядывали карту и, как мне показалось, о чем-то спорили, но тихо, шепотом. На площади кроме нас не было никого, и в таверне тоже движения не наблюдалось – во всяком случае, черноглазой Роситы я не видел. Часовой у домика полиции исчез, как и шеренга велосипедов у мэрии, все двери были закрыты, и только в тени церковных стен маячила чья-то фигура – правда, в лежачем положении. Такое безлюдье удивило меня, но потом я вспомнил, что сейчас сиеста. Ее на Кубе соблюдают так же свято, как намаз у мусульман.

    Вздохнув, я повернулся к Анне.

    – Жарковато, милая, но делать нечего. Идем собираться. Мы переезжаем в Апакундо.

    Она кивнула с гримаской сожаления.

    – Мне хотелось посмотреть на пляски вечером… Но, наверное, из-за этого жуткого случая все отменят, и никто не будет веселиться…

    Полковник Кортес подкрутил усы, голос его сделался сладким, как мед.

    – Сеньора не должна беспокоиться. Во-первых, информация о налете выродков секретная, и местные жители об этом не знают. И знать им не надо! Это наше дело, проблема армии и вашего супруга. Во-вторых, что за пляски тут, в Каримбе?.. Толкутся пастухи да рубщики с плантаций… такие, знаете, пекеньо мучачос… [10] ну, пара десятков девиц… А в Апакундо по субботам целый карнавал! Там есть… как это по-русски?.. да, фольклорный ансамбль! Там народа много больше, чем в Каримбе, а отель… – Кортес прижмурил глаза и восхищенно разулыбался. – Какой там отель! Не хуже, чем в Гаване! Есть телевизор, ванна и целый день – горячая вода! Еще ресторан с национальной кухней! Еще магазины и лавки для туристов! Сеньоре понравится! – Он стер улыбку и добавил деловым тоном: – Кстати, завтра суббота.

    – Чудненько, – сказала Анна. – Раз суббота, я спляшу пасадобль.

    Она развернулась и пошла к лестнице, а я – за ней.

    Через полчаса мы упаковали багаж и разошлись по машинам. Мы – то есть Кортес с капитаном Аррубой, я с Анной и дюжина наших гвардейцев, оторванных от сиесты и сладкого сна. К моему удивлению, с нами отправился дон Луис. Размахивая руками, он убеждал полковника, что знает горы лучше местных, что исходил их вдоль и поперек, сыпал названиями пещер, каньонов и плато, доказывал, что лучшего проводника нам не найти. Возможно, это была половина правды, а другая заключалась в том, что археолога мучило любопытство.