– И в этот раз,– мрачно произнес Дортмундер,– я его точно там застану.

– И где именно расположен его дом? – спросила Энн-Мэри.

– Не дом – квартира,– поправил Энди.– В «Уотергейте».

На сей раз ей не удалось скрыть изумленного веселья:

– Джон? Вы хотите провернуть кражу в «Уотергейте»?

– Я уже пытался отговорить его, но не сработало,– пояснил Энди.– Джон – не самый большой знаток истории.

– Вот почему у вас возникли вопросы про Вашингтон. Вы хотите войти туда, забрать кольцо и без проблем выйти.

– Именно,– кивнул Энди.

Поскольку подробное изложение его горя, наконец, завершилось, Джон отвернулся от телевизора и сказал:

– Если вы не возражаете, я позвоню вам завтра, когда скажете, и задам несколько вопросов.

– Конечно. Хотя...– Энн-Мэри запнулась, посмотрела на Энди, который одарил ее пламенным взглядом, и продолжила.– Энди рассказывал вам про ситуацию, в которой я оказалась?

– Он ничего не говорил. Только о том, что вы хорошо знаете Вашингтон.

– В общем, мой семейный корабль получил пробоину и затонул. Теоретически в субботу мне надо возвращаться домой, но я не уверена, что отныне считаю то место своим домом. По правде говоря, я сейчас вообще ни в чем не уверена. У меня в голове полный бардак.

– Энн-Мэри,– оживился Энди,– даже боюсь спросить про это. Ты имеешь в виду, что не против поехать с нами и дать ряд ценных советов по пути?

– Давненько я не бывала в округе Колумбия.

Джон поднял голову. На его лице расплывалась улыбка, и он выглядел почти нормально.

– Вы это серьезно? – спросил он.

– Энн-Мэри! – восхищенно завопил Энди.– Ты поедешь с нами?

– Если никто не против.

– Против? Кто может быть против? – Энди посмотрел на Джона, и они усмехнулись друг другу.– Джон? Ты не против?

– Только не я,– отозвался Джон.

Энди посерьезнел и повернулся к Энн-Мэри.

– А тебя не смущает, что мы специалисты по вещам и иногда берем их себе? Это не проблема для тебя?

Энн-Мэри улыбнулась и покачала головой. Она понятия не имела, что происходит в данный момент и что случится с ней потом. Но у нее не было других путей в будущее. Перед ней открывалась новая жизнь, возможно, сулящая интересные перспективы.

– Энди,– сказала она,– я – дочь политика. И меня ничто не может смутить.

28

К счастью, непосредственно перед отъездом из «Н-Джой» Максу удалось запереться в туалете с сотовым телефоном, позвонить Мисс Сентябрь и дважды повторить, чтобы она ни в коем случае не приезжала сегодня в Каррпорт... Мы скоро увидимся, мой пушистик, я непременно позвоню, когда в следующий раз буду на северо-востоке, не вздумай соваться в Каррпорт... После чего, волей-неволей, он отправился в путь с Лютецией.

В тот момент это не казалось чем-то ужасным. Старая любовь в новой обстановке, что-то новенькое в жизненном ритме. А воспоминания о Мисс Сентябрь на черной шелковой простыне – хорошо бы, если ее уже постирали только добавляли ситуации пикантности.

Макс был так доволен собой, жизнью, собственной изворотливостью и свежему решению о замене дома в Каррпорте корпоративной яхтой, что наутро, за кофе с десертом, гордо и радостно похвастался перед Лютецией своим новым кольцом и рассказал его историю.

Ее реакция – восхищение и потрясение – была ровно такой, на какую он и рассчитывал.

– Макс, ты чудовище! – смеясь, воскликнула она.– Так обойтись с этим бедолагой!

– Видела бы ты его лицо,– ответил Макс.