– Ну, технически, это...

– Банкрот.

– Если хотите, можно назвать это и так,– вздохнув, согласился Макс.

Клемацки перелистнул страницу.

– Когда вы с женой решили совершить эту прощальную поездку в Каррпорт, мистер Фербенкс?

– Ну, точно не скажу,– замялся Макс. Он начал подумывать, не вызвать ли адвоката, а лучше нескольких. С другой стороны, что ему скрывать от этого парня? Абсолютно нечего. Он просто расследует кражу. Одному Богу известно, к чему он задает все эти вопросы, но это ровным счетом ничего не значит.– Решение о продаже дома было принято... недавно. Поэтому поехать туда мы тоже решили недавно.

– Совсем недавно,– уточнил Клемацки.– Об этом даже нет записи в ежедневнике вашей жены.

– Вряд ли она все записывает в свой ежедневник...

– Не все? – поразился Клемацки.– Вы хотите сказать, что она делает еще больше, чем здесь записано?

– Понятия не имею.– Макса вдруг бросило в жар, и он подумал, а не встать ли ему просто и выйти, но любопытство по поводу всех этих вопросов пересилило.– У меня нет привычки залезать в ежедневник жены.

– А вот он у меня, хотите взглянуть?

– Нет, благодарю. Что касается вашего вопроса, то, думаю, мы приняли это решение спонтанно.

– Должно быть, так и случилось. Вечером в четверг вы были на ужине у неких Ламли в их квартире в пригороде.

– Вы необычайно проницательны,– недовольно буркнул Макс.

– Мне не зря платят хорошую зарплату,– тонко улыбнулся Клемацки.

– Вы намекаете на то, что за ужином Лютеция никому не сказала, что мы собираемся в Каррпорт.

– Вовсе нет. Я намекаю на то, что ваша жена за ужином пожаловалась миссис Ламли на дикую усталость и слабость и сообщила, что собирается поскорее вернуться домой и хорошенько выспаться.

Макс разинул рот. Затем захлопнул его. Затем снова открыл и произнес:

– Мы приняли это решение в машине, на обратном пути.

– Понимаю. Это когда вы начали говорить про этот дом.

– Да, мы начали говорить про дом.

– Кто первым поднял эту тему?

– Думаю, что я.

Клемацки кивнул и перевернул очередную страницу в чертовом ежедневнике. Некоторое время он читал его, задумчиво кивая, а потом нахмурился и спросил:

– Больше ничего не хотите рассказать про этот дом в Каррпорте?

– Что вы имеете в виду?

– Разве его недавно не ограбили?

– О! Да, конечно. Просто во всей этой суете я совсем забыл про это, но...

– Забавная штука наша память,– вздохнул Клемацки.– Вы, кажется, были там во время ограбления?

– Не совсем. Как раз перед этим. Грабитель обчистил дом, когда я уже уехал. Полиция задержала его, пока я там находился, но потом он сбежал от них и вернулся в дом уже после моего отъезда.

– То есть вас там было двое?

– Боже правый, ему известно даже про Мисс Сентябрь!

– Да-да, точно, нас было двое, но в этом не было ничего предосудительного.

Клемацки в замешательстве уставился на Макса.

– Вы хотите сказать, что ограбление не является чем-то предосудительным?

Макс оцепенел.

– Что?

Клемацки развел руки, и уточнил, хотя и так все было ясно:

– Мы только что установили, что вас там было двое.

– Но не я и... В смысле, не я и грабитель... Я думал, вы имеете в виду... В общем, мне показалось, что вы говорите еще про кого-то...

– А полиция,– продолжал Клемацки, поскольку Макс окончательно запутался,– приехала потому, что дом считался пустым, и когда они заметили, что там кто-то есть...

– А вот и нет, а вот и нет! Это я вызвал полицию! Я застукал грабителя с поличным, наставил на него пистолет и позвонил в полицию.