В 11:00 у него запланирована встреча с конгрессменами, где он будет просить снизить ему налоги. Вероятно, потом он пригласит некоторых из них на обед. Или, наоборот, они пожалеют бедняжку и накроют ему поляну за счет налогоплательщиков? После этого, как предполагается, он ничего не делает до завтра, пока не улетит на одном из своих самолетов в Чикаго.
Вопрос: заедет ли он сюда, чтобы переодеться, вздремнуть, обдумать ответный удар, просто расслабиться – или чем там еще занимаются в свободное время генеральные директора крупных компаний?
Возможно, что он прибудет с многочисленной свитой, с которой два безоружных гостя из Нью-Йорка не смогут справиться. Не исключена и такая возможность.
– В общем, не хотелось бы потерять из вида этого парня снова,– произнес Дортмундер.
– Согласен,– кивнул Энди.
– С меня хватит Вашингтона. Не хватало еще переться за ним в Чикаго.
– Абсолютно не хочется.
– Значит, мы во что бы то ни стало должны добраться до него именно здесь.
– Точно.
Это означало, прежде всего, что они должны помыть посуду, оставшуюся после завтрака, а также вернуть квартиру в тот вид, который она имела до их прибытия. Также придется забыть о тех немногих симпатичных вещицах, которые они все-таки присмотрели здесь. План изменился: им придется следить за квартирой снаружи и вернуться, если Фербенкс все-таки появится.
Уборка заняла примерно двадцать минут. Затем они взяли половую тряпку, которую нашли под раковиной на кухне, и повесили ее на балконных перилах. Они также оставили приоткрытой стеклянную дверь на балкон, чтобы оттуда заметно дуло. Таким образом, когда Фербенкс, наконец, припрется, они смогут узнать об этом снизу по исчезновению тряпки и закрытой балконной двери. При этом предполагалось, что тот спишет все не нерадивую горничную.
Был уже восьмой час утра, когда они закончили уборку и только собрались уходить, как вдруг зазвонил телефон. Чтобы не привлекать ничьего внимания, им пришлось топтаться у входной двери в ожидании, когда звонки закончатся. Но телефон все трезвонил и трезвонил, пока, наконец, не включился автоответчик: «В данный момент никого нет дома. Вы можете оставить свое сообщение после сигнала».
Чем не преминул воспользоваться звонивший. Раздался слегка возбужденный молодой мужской голос:
– Мистер Фербенкс, это Сондерс. Я должен был приехать сегодня утром и забрать пакеты для КПД, но мне сказали, что вы сейчас находитесь в квартире, поскольку у вас сегодня утром слушания. Поэтому, чтобы не беспокоить вас, я приеду в районе одиннадцати, когда вы уже будете на Холме. По времени я успеваю.
Раздался щелчок.
– Пакеты для КПД? – переспросил Энди.
– Может быть, он из «Федерал Экспресс»? – предположил Дортмундер.
Энди приподнял бровь.
– Поясни.
– Когда мне прислали кольцо, его принес посыльный из «Федерал Экспресс», и тогда на пакете тоже были какие-то буквы, кажется, «К» и «П». Поэтому, вероятно, Фербенкс пользуется их услугами.
– Но что это за пакеты?
– А я почем знаю?
– Думаю, неплохо бы найти их.
Дортмундер подумал и утвердительно кивнул.
– Время у нас пока есть.
Поиски не заняли много времени. В дальнем углу гостиной стоял прекрасный старинный письменный стол из красного дерева с блестящей столешницей и двумя зелеными настольными лампами. Рядом с ним располагались удобное вращающееся кожаное кресло и квадратная позолоченная корзина для бумаги. В нижнем правом ящике стола, оказавшемся незапертым, Келп обнаружил большой пакет из оберточной бумаги, на котором от руки красными чернилами было написано: «КПД».
– Вот он! – воскликнул Энди.
– И что значит эта надпись? – поинтересовался подошедший Дортмундер. |