В общей суматохе никто не видел и того, как в банк на четвереньках проскользнул четвертый человек. Как только он поднялся на ноги, рядом с ним оказался нью‑йоркский юрист, который вслед за охранником тоже спустился в холл. Наконец, охраннику удалось выдворить трех хулиганов туда, откуда они пришли, – на улицу. Обернувшись, он увидел, что юрист и кассир сами нашли дорогу в холл. Охранник долго извинялся за неприятное происшествие и распахнул перед гостями дверь.

Оказавшись на тротуаре, кассир облегченно вздохнул.

– Надеюсь, мне не придется еще раз проделывать такие трюки, – сказал он.

– Не переживайте, – успокоил его юрист. – Вы все сделали отлично.

Они говорили на иврите, поскольку это был единственный язык, который знал кассир. Он и на самом деле был кассиром из банка в Беер‑Шеве, но оказался в Вене на своей первой и последней секретной операции совсем по другой причине: он был идеальным двойником взломщика, который теперь спрятался в темном шкафу для щеток и другого инвентаря уборщиц на втором этаже банка. Ему предстояло неподвижно просидеть там двенадцать часов.

К середине дня Майк Мартин добрался до Ар‑Рутбы. Потребовалось двадцать часов, чтобы преодолеть расстояние, которое в другое время он проехал бы на машине самое большее часов за шесть.

На окраине города ему встретился пастух со стадом коз. Мартин купил у него шесть животных, отдав все оставшиеся у него динары. Пастух получил почти вдвое больше, чем мог бы выручить на местном базаре, и был почти счастлив, хотя и несколько озадачен.

Козы, казалось, тоже не имели ничего против прогулки по пустыне и на веревках покорно побрели за новым хозяином. Они не могли знать, что нужны лишь для того, чтобы ни у кого не возникло недоуменного вопроса, почему Майку Мартину вздумалось гулять под горячим солнцем пустыни к югу от шоссе.

Большое неудобство доставляло ему отсутствие компаса, который вместе с радиостанцией остался под полом его хижины в Мансуре. По солнцу и своим дешевым часам Мартин, как мог, определил примерное направление от мачты городской радиостанции до того места в уэде, где был зарыт его мотоцикл.

От дороги до тайника было всего миль пять, но с козами по пустыне быстро не пойдешь. Впрочем, Мартин ни минуты не сомневался, что поступил правильно: пока шоссе не скрылось за горизонтом, он дважды видел солдат, но те даже не пытались остановить пастуха.

Незадолго до заката Мартин нашел тот уэд, потом оставленные им отметки на камнях, отпустил коз, выждал, пока не стемнело, и лишь тогда начал копать.

Завернутый в пластиковый мешок черный кроссовый мотоцикл «ямаха» с корзинами для дополнительных канистр с горючим оказался на месте. Там же были компас, пистолет с патронами и другие необходимые в пустыне вещи.

Много лет в полку специального назначения предпочитали тринадцатизарядный «браунинг», но как раз в недавнее время стали переходить на швейцарский «ЗИГ‑зауэр» калибра 9 миллиметров. Мартин повесил на правое бедро кобуру с тяжелым швейцарским пистолетом. Теперь оружие можно было не скрывать, все равно в этих местах феллахи не ездят на «ямахах». Если ему не повезет и он натолкнется на иракский патруль, придется отстреливаться и уходить от преследования.

На мотоцикле Мартин ехал намного быстрее, чем на «лендровере». На ровных участках «ямаха» развивала большую скорость; кроме того, помогая машине ногами, Мартин довольно легко преодолевал скалистые склоны и подъемы многочисленных вади.

В полночь он ненадолго остановился, заправил мотоцикл, выпил воды и подкрепился концентратами, предусмотрительно оставленными в том же тайнике. Потом Мартин направил «ямаху» точно на юг, к саудовской границе.