— Выясняют всё, что нужно, через родственников и знакомых, иногда подключают свою агентуру, даже пользуются Интернетом. Помимо всего прочего, важно, чтобы совпадал гороскоп и кандидат принадлежал нужной касте.

— А любовь?

— Считается, что на это полагаться не стоит.

— И вы согласны?

Сандана посмотрела на Маравана, который, казалось, целиком сосредоточился на изучении блюд, и покачала головой.

Налетел ветер. Шторы заколыхались, задребезжали стёкла.

— Здесь можно выходить за кого хочешь, — заметила Андреа.

— Конечно, — кивнула Сандана, — если только не боишься навлечь позор на своих родителей и лишить братьев и сестёр возможности создать нормальные семьи.

Девушка замолчала.

— И разбить сердца отца и матери, — добавила она наконец.

— А как же своё собственное сердце? — спросила Андреа.

— Это не столь важно, — вздохнула тамилка.

На некоторое время все задумались. Только форточка стучала под порывами ветра.

Наконец Македа обратилась к Сандане:

— Как же так получилось, что ты оставила семью?

Сандана опустила глаза.

— Для меня моё сердце оказалось важнее, — прошептала она.

Нависла неловкая пауза, вскоре прерванная оживлённой репликой Македы:

— Значит, чтобы спать друг с другом, вам необязательно выходить замуж или жениться.

Сандана покачала головой.

— Нет, так нельзя. Это так же плохо, как брак между разными кастами, и тоже навлекает позор на родных, в том числе и на тех, кто остался на Шри-Ланке, — тут она задумалась. — Хотя, если всё пойдёт, как сейчас, скоро краснеть за нас будет некому.

— Ещё чаю или, может, чего-нибудь другого? — по-хозяйски осведомилась Андреа.

Мараван вопросительно посмотрел на Сандану. Он решил выпить ещё чашечку, если она согласится.

Но Сандана не ответила Андреа. Вместо этого она выпрямилась на стуле и сказала, сдвинув красивые брови, нечто неожиданное для всех:

— Об этой войне никто нигде не пишет, её не показывают по телевизору, политики о ней тоже не говорят, да и для застольной беседы эта тема, пожалуй, не слишком подходит.

Мараван положил руку на плечо девушки. На лице Андреа появилось виноватое выражение.

— Это Третья мировая, — кивнула Македа. — Я тоже видела войну, о которой никто ничего не говорит. Третья мировая касается только стран третьего мира.

— Кроме того, это бизнес, — тут Сандана схватила сумочку, которая висела на подлокотнике её кресла, порылась в ней и вытащила свёрнутую бумажку. Это оказалась статья, вырезанная ею из журнала «Пятница».

— Вот, — Сандана протянула листок Андреа. — Они продают списанные гаубицы. А те, кто бежал в Европу от войны, понятия не имеют обо всём этом.

Пока Андреа читала статью, Македа заглядывала ей через плечо.

— Я знаю их, — эфиопка показала на снимки Ваена и Карлайсла.

Андреа и Сандана удивлённо округлили глаза.

— Откуда?

— Угадайте с трёх раз, — вздохнула Македа.

Мараван встал и тоже заглянул в мятый листок. Андреа расправила бумажку, а Македа пододвинула включённую лампу. С фотографий на них смотрел азиат в круглых очках и грузный американец.

— Это они, — ещё раз подтвердила Македа. — И знаете, кто их свёл? — тут она оглядела компанию, словно в надежде, что кто-нибудь догадается. — Дальманн и Шеффер!

— Простите меня, — вздохнула Сандана.

Они стояли под козырьком остановки, дожидаясь двенадцатого трамвая.