— Неплохое звание для водителя, — улыбнулся я.

— Что вы, — замахал он листком. — Я эксперт-криминалист. У нас в группе нет водителя. Горохов от ставки отказался. Сказал, что по командировкам будем мотаться без машин и использовать авторесурсы и водителей местных РОВД.

— Логично, — кивнул я. — Узнаю рационализм Никиты Егоровича. Ни один начальник бы не отказался от личного водителя. Пусть если даже его приходилось бы использовать пару раз в году.

— Да, Никита Егорович — мужик без барских замашек. Я знаю его всего месяц, но меня он впечатлил. Я к нему с Петровки 38 перешел. Из криминалистического отдела. Теперь я штатный эксперт в его отделе.

Мы сели в служебную “Волгу” и направились в сторону города. Давненько я в Москве не был. А в такой — точно никогда.

Въехали в город. Машин на удивление много. Я уже отвык от таких потоков. Ну хоть пробок нет. Как правило, настоящие пробки в эти годы возникали в связи с каким-нибудь значимым спортивным событием или праздничным мероприятием, когда масса машин устремлялась в определенном направлении, например в сторону Лужников или ВДНХ. Или когда перекрывались дороги.

Отдел Горохова дислоцировался в ГУВД Москвы на Петровке. Мы минули КПП, и во дворе нас встретил бюст Дзержинского на каменном постаменте. Феликс Эдмундович смотрел на нас строгим взглядом. Мы прошли в шестиэтажное здание и, петляя коридорами, уткнулись в последнюю дверь, на потертой деревянной поверхности которой красовалась свежевыведенная через трафарет табличка: “Экспериментальный межведомственный отдел по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений”.

Я постучал и потянул за ручку, дверь недовольно скрипнула.

— Разрешите? — заглянул внутрь.

Передо мной раскинулся просторный кабинет. При желании в нем с комфортом можно разместить человек десять, не меньше. Но внутри оказалось всего четыре стола. За самым большим в центре восседал Горохов. Увидев меня, он разулыбался:

— Петров! Входи, дорогой! Как долетел?

Я шагнул внутрь и боковым зрением уловил изящный женский силуэт.

Глава 9

Я повернул голову. Это была она. Мне улыбалась Света. Приталенный костюмчик коньячного цвета с юбкой, укороченной до грани дозволенного, подчеркивал ее модельную фигуру. Волосы уже не собраны, как раньше, в барашек на затылке, а спадают на плечи каштановым каскадом. Лицо, как и всегда, без единой морщинки, но уже не бледное, а с оттенком бронзы, будто недавно Светлана побывала под солнцем юга. Жизнь в Москве определено пошла ей на пользу, после Новоульяновской командировки.

Я невольно глянул на ее руки. Пара аскетичных золотистых колечек, но обручалки не видно.

— Здравствуй, Андрей Григорьевич, — жемчужинки зубов сверкнули в улыбке.

— Привет, — я еле сдержался, чтобы не расцеловать психологиню. По-братски, конечно. Наверное…

Уловив на себе взгляд Горохова, просто пожал ей руку. Трепетно, будто она была хрустальная и я боялся ее раздавить.

Ко мне уже спешил сам Горохов.

— Давай лапу, Курсант! — он протянул мне широкую ладонь, но в последний момент отдернул ее, будто опомнившись, и сграбастал меня в объятия.

Сдавил, похлопывая по спине:

— Как же я рад тебя видеть!

— Я тоже, Никита Егорович, — прохрипел я, дышать было тяжеловато. — Только почему вы меня не предупредили о своих планах? Как снег на голову запрос свалился в школу милиции.

— А я знал, что ты согласишься. Уговаривать не привык. Если бы отказался, это был бы не ты. Тем более, отдел наш экспериментальный.