Дверь распахнулась, и в допросную ввалилась целая делегация. Сияющий Горохов, Погодин с двумя незнакомыми мне оперативниками (похожими на КГБ-шников), Катков и даже Сафонов.

– Галина Владимировна, – прищурился Горохов. – Вы задержаны по подозрению в организации убийств, в том числе убийства заместителя прокурора города.

Федорова вскочила с выпученными глазами:

– У вас на меня ничего нет!

– Как же? – ухмыльнулся я, нагнувшись под стол. – У нас есть твое признание.

Я вытащил из потайной ниши наспех сколоченного стола портативный магнитофон с микрофоном на шнуре. Кассетник чуть шипел, на его панели утоплены две кнопки: черная “Play” и красная “Rec”.

Я щелкнул на “Stop”. Отмотал кассету чуть назад, выдернув шнур микрофона, нажал на воспроизведение. Из динамика зазвучал голос Гали:

– Тварь! Я тебя в тюрьме сгною! Ты такой же, как Дубов! И закончишь так же!

– Отличная запись! – потирал руки Горохов. – И где ты, Андрей Григорьевич, такой магнитофон хороший раздобыл. Заграничный.

– Секрет фирмы, – улыбнулся я, умолчав о помощи Медведева.

У шубника в загашнике много было импортных и нужных вещей, что в свое время он надергал у номенклатуры. И разве не удивительно, что сейчас одна из них сработала на систему? Против одного человека в мундире – но на очищение системы от такого “оборотня”.

Я повернулся к Горохову:

– Спасибо Никита Егорович. Славно вы меня задержали. Как в кино. Все поверили, что у меня реальные проблемы, – я покосился на Сафонова, тот опустил глаза.

– Да мне-то за что спасибо? – всплеснул руками Горохов. – Этот целиком твой план был…

Глава 26

– Андрей Григорьевич! – Горохов радостно подскочил со стула, когда я вошел в ставший уже родным восьмой кабинет. – Проходи, дорогой, что-то ты рано на работу вышел. Отлежаться тебе еще надо после таких передряг.

– Устал лежать, – отмахнулся я. – Два дня из общаги не выходил.

– Уверен, что ты не слишком скучал, – следователь хитро прищурился, намекая на Соню.

Эти два дня мы действительно провели время с Соней. Окончательно выпутавшись из переплёта, я все ей рассказал. Без зловещих подробностей, конечно. Так… В общих чертах. Иначе бы она меня прибила за такой риск.

– А где все? – спросил я, оглядывая кабинет.

– Отгул я им дал. Сам вот бумаги подбиваю. Преступление благодаря тебе раскрыто. Уже точно теперь. Не как тогда, с Гошей. Эпизоды с убийством Печенкина и судмедэксперта я присоединил к делу Дубова. Федорова под протокол полный расклад дала.

Я кивнул:

– Она все-таки процессуалист бывалый, понимает, что отпираться смысла нет.

– Да, активно сотрудничает со следствием, чтобы не попасть под расстрельную санкцию статьи. Я обвинительное заключение готовлю. Так что ты мне пока тоже не нужен. Можешь возвращаться к невесте. И родителей навести. Не забудь. Я им звонил, конечно, по твоей просьбе, предупреждал, что, мол, в розыск тебя как преступника объявили специально – так и так, часть оперативной разработки. Но они все равно переживали. Названивали мне.

– К родителям сегодня обязательно заскочу… Но мне с вами поговорить нужно. Об одном важном деле, пока никого рядом нет.

– Эх, Андрей Григорьевич. Когда ты говоришь такими словами, почему-то мне кажется, что нас ждет очередная авантюра. Я с тобой раньше времени поседею.

– Вы и так уже на висках в серебре, – улыбнулся я. – Одним волоском больше, одним меньше.

Горохов только рукой махнул – мол, не поймешь, кого винить, преступников или вас, неугомонных.