— Андрюха! — за спиной раздался возглас, я поначалу думал, меня кто-то зовет, но мой новый дружок обернулся и как-то сразу помрачнел.

К нам подошел квадратного вида мужик с глазами хитрого Мюнхгаузена, но с мордой отнюдь не баронской. Красный нос картошкой, золотые зубы, кепка Ильича и кримпленовый пиджак цвета старого носорога.

Незнакомец бесцеремонно втиснулся между нами и по-свойски положил массивную руку на плечо Дюше, так что тот под ее тяжестью ссутулился.

— Ты мне долг когда отдашь, Дрюня? — с ехидцей проговорил красноносый.

— Штырь, да на той неделе, все верну, зуб даю, — замотал головой Дюша. — Мне просто премию в этом месяце зарубили, я ведь на работу несколько раз проспал, меня еще и в стенгазете нарисовали, до кучи со всеми опоздунами. И на на совете трудового коллектива пропесочили. Вот…

— Беда-а… — картинно протянул Штырь. — В стенгазете нарисовали, это не хухры-мухры.

— Вот и я про то же, говорю же, черная полоса прямо какая-то. Всегда доберутся до честного человека.

— А в прошлый раз ты говорил, что кошелек с получкой у тебя в троллейбусе вытащили, а сейчас стенгазета, значит?

— Так и правда вытащили, — парень ударил себя кулаком в грудь. — Щипач какой-то сумку порезал, могу показать.

— Пошли выйдем, поговорим, — Штырь потянул Дюшу за плечо. — Людно тут. Сам понимаешь, что я ждать больше не могу…

Я незаметно огляделся, чтобы оценить обстановку. Как я и предполагал, Штырь оказался с группой поддержки. Еще два хмыря в пиджачках попроще, вероятно, из шерсти советского мериноса, поглядывают в нашу сторону из-за дальнего столика, и, о чем-то переговариваясь, гогочут. Не просто так им наш разговор любопытен.

Ксивы у меня нет. На тренировку брать ее не станешь, да и представляться милиционером никак нельзя — вся легенда моя деревенско-студенческая тогда полетит к чертям. Если Дюша чухнет, что дружок его новый — из органов внутренних, перестанет мне доверять, еще и тренеру, как пить дать, сольет. А компашка дзюдоистов, судя по его рассказу, что-то очень интересное задумала. Явно не заборчик в парке уделывать собрались, а совершить что-то запрещенное кодексом, скорее всего, даже уголовным. Мне во что бы то ни стало надо узнать весь расклад. Чтобы можно было Палыча за жабры взять крепко и цепко.

— Пошли! — Штырь подтолкнул Дюшу к выходу, тот посмотрел на меня затравленными глазами пойманного в силки русака. Даже уши так же задергались.

— Уважаемый, — миролюбиво проговорил я, пытаясь разрядить обстановку. — Мы тут немного отмечаем сдачу моей сессии. Давай лучше я тебя пивом угощу.

— А студентам слова не давали, — прищурился красноносый. — Иди домой, а то мамка потеряет.

Эх… Хотел как лучше, а получится как всегда… По морде. Но драку учинять в общественном месте — дело хлопотное и последствиями моего раскрытия чреватое. Нужно принять любезное приглашение золотозубого и привести ему другие аргументы уже без свидетелей.

— Пойду с вами, — продолжал я невинно улыбаться. — Тоже воздухом подышу.

— Шел бы ты… — раздраженно скривился Штырь.