– Долгая, – согласился Рейстлин. Они прошли около четверти всего пути, и он уже устал, хотя и не признался бы в этом. – Но тебе не нужно идти со мной, ты же знаешь.

– Как это?! – воскликнул Карамон. – А если на тебя нападут гоблины? Я нужен, чтобы защитить тебя.

– Деревянным мечом, – сухо заметил Рейстлин.

– Ты сам сказал, что когда–нибудь у меня будет настоящий, – ответил Карамон с уверенностью, не страдающей от присутствия логики. – Китиара обещала. Эй, я вспомнил, что хотел сказать тебе. Мне кажется, Кит собирается куда–то отправиться. Вчера я наткнулся на нее на лестнице, ведущей из трактира в том конце города. «Корыто», так он называется.

– Что она там делала? – заинтересовавшись, спросил Рейстлин. – И кстати, ты–то что там делал? Об этом месте ходят плохие слухи.

– Я скажу. Стурм Светлый Меч говорит, что в этом трактире собираются воры и головорезы. Я и пошел туда, потому что хотел увидеть убийцу.

– Ну и как, – сказал Рейстлин, чуть улыбаясь, – видел ты хоть одного?

– Не–а! – сказал Карамон обиженно. – По крайней мере, не думаю. Все люди там выглядели совсем обычно. Большинство были похожи на отца, только не такие большие.

– Как и должен выглядеть любой хороший убийца–наемник, – указал Рейстлин.

– Как отец?

– Конечно. Тогда он может подобраться к своей жертве так, что жертва его не заметит. А как ты думал, должен выглядеть убийца? Одетый во все черное, в шляпе с длинным козырьком и в черной маске? – насмешливо спросил Рейстлин.

Карамон поразмыслил над этим.

– Ну… В общем, да.

– Какой же ты тупица, Карамон, – сказал Рейстлин.

– Наверно, – подавленно ответил Карамон. Он разглядывал свои ноги с минуту, пиная комья земли. Но не в его духе было грустить подолгу.

– Знаешь, – оживленно сказал он, – если они действительно выглядят как обычные люди, то, может, я и видел убийцу!

Рейстлин хмыкнул:

– Кого ты точно видел, так это нашу сестру. Что она там делала? Отцу бы не понравилось, что она бывает в таких местах.

– Вот и я ей сказал то же самое, – сказал Карамон, убежденный в своей правоте. – Она отвесила мне оплеуху и сказала, что то, что отец не знает, не может его расстроить, и что я должен молчать. У нее в руках было что–то вроде карты. Я спросил ее, что это, а она только ущипнула мою руку очень больно, – тут Карамон предъявил роскошный фиолетово–красный синяк, – и повела меня за собой, и заставила меня поклясться на могиле на кладбище, что я никому не скажу ни слова об этом. Иначе придет вурдалак и заберет меня как–нибудь ночью.

– Ты рассказал мне, – указал Рейстлин. – Ты нарушил клятву.

– Она не имела в виду тебя! – возмущенно ответил Карамон. – Ты мой брат–близнец, говорить тебе – все равно что говорить себе самому. Ну, в любом случае, я поклялся за нас обоих. Так что если вурдалак придет за мной, он заберет и тебя тоже. Вообще–то я не прочь увидеть настоящего упыря, а ты, Рейст?

Рейстлин закатил глаза, но ничего не сказал. Он не хотел тратить дыхание. Они не прошли еще и половины пути, а он уже выдохся. Он ненавидел свое слабое тело, которое как будто ставило своей целью портить все, что он задумывал, разрушать всякую надежду, убивать любое желание. Рейстлин бросил завистливый взгляд на своего хорошо сложенного, крепкого и здорового брата.

Люди говорили, что раньше существовали боги, которые правили человечеством, но однажды боги рассердились на людей и оставили их.