И в случае несогласия потребуете отставки?

  Нет, Николай Александрович. Отставку я мог потребовать в самом начале моей службы в Артуре. Но после гибели «Петропавловска», когда враг стоит на пороге крепости, просить об отставке считаю душевной подлостью. Если, государь император посчитает нужным, оставлю пост без колебаний, и буду проситься на любой корабль. Слишком много меня связывает с эскадрой, с её офицерами и матросами. Буду воевать вместе с Михаилом Петровичем, вы согласны? – спросил адмирал молчавшего все это время, командира «Цесаревича» Васильева.

  Я, Степан Осипович, и все офицеры с матросами «Цесаревича» считаем за счастье, служить с Вами – решительно произнес Васильев, вытянувшись перед Макаровым в струнку.

  А, уж как я рад иметь таких молодцов как вы и представить трудно. Вместе мы таких угольков на хвост Того накидаем, что он на всю жизнь запомнит – пошутил Макаров. – Да, как вам ваш старший офицер, господин Семенов? Справляется со своей должностью? Если нет, то капитан «Дианы» князь Ливен с радостью возьмет обратно.

  Семенов отличный офицер и я благодарен вам за его назначение на мой броненосец. С его приходом на корабль дисциплина команды, как среди нижних чинов, так и младших офицеров стала совсем иной.

  Что же, я рад, что не ошибся с его назначением на корабль. Однако засиделся он в лейтенантах. Поздравьте его с производством в капитаны второго ранга, приказ об этом подписан мною и Николай Александровичем полчаса назад – сказал Макаров и Васильев поспешил откланяться.    

Командующий Тихоокеанским флотом никогда не откладывал дела в долгий ящик и поздно вечером «Лейтенант Бураков» вновь покинул Артур, увозя гневное послание адмирала.

Отправляя миноносец в Чифу, Макаров полагал, что бумажная переписка с Адмиралтейством затянется надолго и потому, ожидал возвращение корабля следующей ночью. Но прошел день, сутки, другой день, а миноносец не возвращался. Встревоженный судьбой «Буракова», Макаров приказал командиру миноносца «Статный» быть готовым к походу в Чифу, но поздно ночью, пропавший «Бураков» объявился. Оказалось, что по настоянию русского консула в Чифу, миноносец простоял в порту больше суток, в ожидании получения специального сообщения из Петербурга.

С нехорошим предчувствием, принял Макаров из рук командира миноносца плотный пакет, запечатанный большими сургучовыми печатями российского консульства. Он не ожидал ничего хорошего от столь срочных посланий из столицы, и предчувствие его не обмануло.

После вскрытия пакета, из за которого «Лейтенант Бураков» рисковал быть интернирован китайскими властями, в нем обнаружилось два указа императора. Первый из них извещал о присвоении за образцовую службу вице адмиралу Макарову звания полного адмирала, с одновременным произведением в генерал адъютанты. Второй императорский указ приказывал тихоокеанской эскадре оставить Артур, перебазироваться во Владивосток и ждать прибытия эскадры Рожественского.   

Прочитав царские указы, адмирал с негодование бросил их на дальний угол стола и, пылая от негодования, отбыл в штаб обороны Квантуна, для беседы с генералом Кондратенко.

  Ох, и сильно наше адмиралтейское лобби в пробивании правоты своего мнения! Не знаю, кого уж они там пристегнули себе в помощники, генерал адмирала наверно, но убедили таки государя, подписать приказ о переходе эскадры во Владивосток! И как быстро и оперативно все это сделали, любо дорого посмотреть! Вот бы так быстро у нас другие вопросы решались бы и спускались к исполнению! – негодовал Макаров, сообщив Кондратенко о полученном из Петербурга известии.

  Трусы! Ну не верите вы, что эскадра способна на равных драться с японцами и очень дорожите кораблями эскадры.