|
— Что такое? — спросила она. — В чем дело, Джонни? Я собирался заговорить, но тут из-за двери выплыло лицо: костлявое, с грубыми чертами, в странном силуэте вздыбленных волос. Я вскрикнул, матушка тревожно обернулась. Вошла Биссетт. Никогда прежде я не видел ее в халате, с волосами под сеткой. — Тут был человек! — взвизгнул я. — О чем это ты? — вздрогнула матушка. — Он тут был. Я его видел в окне. — Я выдавил из себя всхлип. — Джонни, тебе просто приснился плохой сон. — Я предупреждала вас, мэм, — вмешалась Биссетт. — Н-нет, — настаивал я. — Он и вправду тут был. — Как такое возможно? — мягко возразила матушка. — Кто сюда залезет без лестницы? Тут она запнулась, Биссетт перевела на нее взгляд. Матушка осталась со свечой у кровати, няня поспешила к окну и выглянула. Не оборачиваясь, она серьезным голосом произнесла: — И верно, лестница стоит, прислоненная к стене. Матушка вскрикнула, и я заметил, как ее рука схватилась за тонкий футлярчик на цепи для ключей, который она, должно быть, взяла с собой, когда встала с постели. Я изогнулся, чтобы разглядеть, как Биссетт карабкается на подоконник и высовывает голову наружу. Затем снизу, прямо под окном, раздался грохот. — Ну вот, это они! — в ужасе воскликнула мать. Она обхватила меня так плотно, что мне стало больно. Послышался второй удар, громче первого, а за ним треск дерева. Биссетт отошла от окна и встала над нами — высокая, костлявая, в длинном халате. Голос ее прозвучал удивительно спокойно: — Они вломились в малую гостиную, мэм. Когда я высунула голову, было видно, как один из них влезал в окно. — Боже милосердный! — воскликнула матушка. — Они явились, чтобы нас убить. — Ерунда! — оборвала ее Биссетт. Не выпуская меня из рук, матушка зарыдала, Биссетт же, к моему изумлению, схватила ее за плечи и резко встряхнула. — Тихо. Нам нечего бояться. Разве что вы закричите и они нас заметят. — Вы не понимаете? — простонала матушка. — Они пришли нас убить, меня и Джонни. — Это всего-навсего воры, мэм. Увидели лестницу и решили воспользоваться случаем. — Нет, нет! Вы ошибаетесь, — крикнула матушка. — Вы не понимаете. Живо к окну и зовите на помощь. — Да нет же. Это нам выйдет боком. — Поверьте мне. У них ружья, и они сейчас пойдут наверх. Биссетт закрыла дверь и подперла ее спиной. — Им не войти, даже если попробуют. Но, скорее всего, они боятся пуще нас и хотят только убраться подобру-поздорову. — Тогда пусти, я пойду посмотрю. — Я попытался высвободиться из рук матушки. — Нет, Джонни! — встревожилась матушка, заталкивая меня обратно в постель. |
