|
— По-вашему, одно то обстоятельство, что ваши действия причинили вред другим людям, свидетельствует о том, что Справедливость не на вашей стороне? — насмешливо спросил он. — Какой наивный взгляд на вещи! Ужели вы думаете, что Справедливость вознаграждается, а неверные поступки караются? — Вы опять поняли меня неправильно. Я по-прежнему считаю, что Справедливость на моей стороне, но в конце концов убедился в одном: я не имею права на Справедливость. Само общество несправедливо. — Вы с такой легкостью рассуждаете о Справедливости и Несправедливости! — вдруг вскричал он с необычайной злобой. — Да что вы в них понимаете?! Какое право имеете вы, потомок Хаффамов и Клоудиров, говорить о Справедливости, когда два ваших семейства — и проклятые Момпессоны — обошлись столь несправедливо с моей семьей? — О чем вы говорите? — спросил я в крайнем изумлении. — Я имею такое же право на долю имущества, как и вы. Если бы мой прадед получил то, что ему причиталось по справедливости… Он осекся на полуслове, осознав, что сказал лишнее, и с минуту сидел молча, стараясь овладеть собой. Право на долю имущества? Так, значит, он состоит в какой-то родственной связи с моей семьей? Генри поднялся с кресла и сказал: — Если вы передумаете, вы знаете, где меня найти. Времени у нас осталось немного, поскольку установленный законом срок истечет довольно скоро. — Я дал вам свой ответ, — сказал я. — В таком случае приготовьтесь к возможным неприятным последствиям, — бросил он и вышел из комнаты. Я уселся в кресло, чтобы поразмыслить над значением всего услышанного. В первую очередь я попытался понять, кто же именно притязает на наследство со стороны Малифантов и откуда Генри известна личность претендента. Сам я был связан с ним через Стивена Малифанта. Неужели Стивена отослали в школу Квигга (тем самым обрекая на смерть) именно потому, что он обладал правами наследования? В таком случае не является ли претендентом тетка Стивена или кто-либо из ее близких родственников? Если это предположение верно, значит, сам Генри состоит в родственной связи с претендентом. Может даже, он сам и есть претендент со стороны Малифантов? Однако сделанное им предложение плохо сообразуется с данной гипотезой, поскольку в таком случае он, безусловно, уничтожил бы завещание. (Если только не вел свою игру еще хитрее, чем я думал.) Однако его упоминание о правах своей семьи наводило на мысль, что он состоит в каком-то родстве со мной. Имеет ли он отношение к одному из пяти семейств, пошедших от Генри Хаффама: Хаффамы, Момпессоны, Клоудиры, Палфрамонды и Малифанты? И если да, к какой ветви родословного древа относится? Погруженный в размышления, я не заметил, как наступил вечер, и в конце концов обнаружил, что сижу в полной темноте. Я отыскал шведские спички, зажег свечу и только тогда осознал, что Джоуи не пришел, как было условлено, — и в моем нынешнем душевном состоянии данное обстоятельство стало еще одним поводом для беспокойства. Визит Генри настолько взволновал меня, что я не мог сидеть дома без дела, а потому надел теплый сюртук, шляпу и вышел на улицу с намерением прогуляться до коттеджа миссис Дигвид и узнать, куда запропастился Джоуи. Я направился к Стрэнду, но прошел лишь половину Черч-лейн, когда услышал позади частые шаги. Прежде чем я успел испугаться, кто-то швырнул меня к стене, головой вперед, и крепко придавил сзади. Я ударился лбом так сильно, что у меня помутилось в глазах и тошнота подкатила к горлу. |
