– Заглянул в библиотеку за чем-нибудь приключенческим, – промолвила я, – а очки для чтения забыл дома.

– Или вспомнил, что у него аллергия на книжную пыль, – подхватил Гаммер.

– Или получил эсэмэску о скидках на кожаные дипломаты и скорее побежал в магазин, – усмехнулась Настя.

– Точно, – согласился Гаммер. – У моего деда был дипломат. Он с ним даже на дачу ездил. А вообще… Может, это Смирнов нарисовал индейцев? Полвека назад пожертвовал в библиотеку своё собрание сочинений Майн Рида, а теперь пришёл взглянуть на любимые книги.

– Может, и так. – Я пожала плечами. – Но тогда почему заказал не всё собрание, а только второй том? И как быть с остальными книгами? Там ведь и Грин, и какой-то Хилтон…

Мы вновь отправились к столу выдачи. Когда Лена освободилась, я спросила, удастся ли нам записать телефон Смирнова. Лена ответила, что контактные данные хранятся в отделе регистрации.

– Когда я задержал книгу, вы мне позвонили, – заметил Гаммер.

– Да… Чтобы связаться с должником, нужно сделать запрос в регистрацию, и они сообщают номер.

– А нельзя как-нибудь сделать Смирнова должником и… ну, запросить его контакты?

– Ой… – Лена испуганно поморщилась.

Я пришла ей на выручку:

– Не надо, не надо! Мы лучше закажем все книги Смирнова.

– Зачем?

– Ну… любопытно. Посмотрим, что там. Может, найдём ещё какие-нибудь рисунки.

Лена опять ойкнула и сказала, что хорошо бы обошлось без рисунков. Наученная опытом, я попросила выдать нам именно экземпляры старика Смирнова, однако у Лены был доступ только к простенькой программе, которую она называла «Крабиком», и в «Крабике» не отображались инвентарные номера возвращённых книг. Они отображались в другой программе, в «Ирбисе», а чтобы заглянуть в него, Лене потребовалась бы помощь других библиотекарей. Мы договорились, что она всё разузнает вечером и точный список с инвентарными номерами отправит мне на почту. Я поблагодарила Лену, а Настя предложила перебраться в какое-нибудь кафе. Наше расследование продолжалось и становилось всё более странным.

Глава седьмая

Рубин Кайлышки

В среду после школы я отправилась прямиком на Театральную, где располагался «Ульмиган Пресс». Он печатал открытки для нашей почтовой станции, брался за всякие рекламные проспектики, но в первую очередь занимался книгами. На многих краеведческих изданиях, выставленных в «Ратсхофе», красовалась его эмблема – разъярённый косматый великан. Директором «Ульмиган Пресс» был папин друг, дядя Рустэм, и я не сомневалась, что он поможет мне разобраться с «Оцеолой».

Охранник узнал меня и сразу пропустил в здание. Я подождала, пока дядя Рустэм освободится. Зайдя в офис, положила перед ним томик Майн Рида, раскрытый на развороте с чернильным пятном, и спросила:

– Как такое случилось?

В приёмной я представляла, что дядя Рустэм воскликнет: «У кого-то кривые руки?! Это ж надо опрокинуть чернильницу! Испортили отличную книгу!» Нет, я понимала, что именно так дядя Рустэм не ответит, однако надеялась, что он обратит внимание на чернильное пятно, а отсутствие глав не заметит. Даже заготовила несколько шуток.

– Не хватает тридцати двух страниц? – Дядя Рустэм едва отвлёкся от компьютера и бросил на разворот быстрый взгляд.

Шутки пришлось оставить при себе. Они всё равно были глупые.

– И как это случилось? – Я повторила вопрос. – Их явно не вырвали, не вырезали, тут…

– Нет, конечно.