Генрих обожает девочку. Не смотря на свою жесткость в делах и умение вести дела в бизнесе, граф Флоренштайн оказывался мягкотелым капитулянтом во всем, что касалось его семейства. Он даже готов был оставить сына на домашнем образовании, не желая отпускать его в престижную школу в Швейцарии. Настояла Снежина. Она не хотела, чтобы из нежного, боязливого мальчика вырос маменькин сынок, не умеющий постоять за себя и собственные интересы. Наследнику графского титула и солидного состояния следовало иметь крепкие кулаки.

Переодевшись в спальне в легкий индонезийский балахон и расположившись на балконе с книгой и вазой, полной крупных розовых черешен, Снежина наблюдала за молодежью, собирающейся на завтрак под зонтиком у каменной балюстрады и думала о предстоящем лете. Она, как всегда, точно знала, чего хочет. Провести неделю в Мюнхене вместе с Арни, который вернется из школы как раз к ежегодному аукциону лошадей. Отец обещал приобрести для сына-подростка хорошего скакуна.

Затем Генрих отправится в Америку на переговоре с владельцем огромной частной коллекции живописи и прикладного искусства, а Снежина махнет в уютный городок на севере Испании. Ей следует подлечить суставы. В прошлом году грязевые ванны из целебного источника отлично помогли справиться с ноющей болью. Особенно же — встречи с очаровательным, пылким, легкомысленным, забавным парнем — спортивным тренером фитнесс-клуба.

Снежина не сомневалась, что легкое, необременительное разнообразие в интимной жизни лишь укрепляет чувства супругов. Естественно, в том случае, когда напрочь отсутствует опасность всерьез увлечься кем-то, кроме собственного мужа. Нельзя же питаться одними ананасами?! Иногда графиню тянуло и на хороший гамбургер в уличном кафетерии. Значит, десять дней с Антонио. Поездки на катере к маленькому островку, где так прохладно и сумеречно в тени апельсиновой рощи, танцы в ночных ресторанчиках, бурные ласки везде, где настигнет их страсть.

Потом… Потом Флоренштайны все вместе — дети, родители, старики совершат круиз по Средиземноморью. А уж дальше — новый учебный год, последний для Софи и довольно серьезный для Арни… Хватит! Нельзя загадывать слишком далеко, не стоит вызубривать роль «от и до», всегда следует оставлять место для импровизации. Софи… От неё теперь можно ожидать всякого. Похоже, предстоят очередные лирические сюрпризы…

Сплевывая косточки в хрустальную вазочку, графиня сдвинула на лоб солнечные очки, чтобы лучше разглядеть происходящее внизу. Солнце ушло за тучи, молодежь закрыла зонт, предоставив отличную возможность наблюдателю с балкона ознакомиться с мизансценой.

Кери и Кеннет Бенедикт — дети из хорошего семейства. С ними можно бло бы и породниться, обладай Кеннет внешностью Пауля. Пауль — немец, настоящая «белокурая бестия» — коротко подстриженный крепкий затылок на мощной шее, широченные плечи под тенниской, бурление молодой шальной силы. Пауль отпрыск побочной линии Флоренштайнов. Его мать не раз намекала, что Софи и Пауль — отличная пара. Но что за манеры и шуточки! Нет, это не обычная для представителя «золотой молодежи» игра в парвеню. Парень примитивен, как дубовая чурка, несмотря на заложенный в него ценный генетический фонд.

— Мама, если б я и выбрала Пауля, то лишь на должность кучера, — с излишним высокомерием заявила как-то Софи. Веснусчатого англичанина она, естественно, воображала в должности мажордома. А как насчет араба? Каким образом затесались в круг приятелей Софи эти двое?

Сидят чинно, словно на благотворительном представлении. Легкие европейские костюмы и головной платок, прихваченный жгутом, непроницаемо спокойные лица. Молодежь ходит на ушах, превратив завтрак в демонстрацию трюков — Пауль ловит зубами бросаемую Кери клубнику, Софи, вспрыгнув на мраморный парапет, изображает классические статуи… Снежина оставила внизу подрамник в холстом, — очевидно, дочь демонстрирует, как в следующий раз будет позировать в качестве Венеры или Юноны.