Он поставил бокал на стол. Лицо Виктории дрогнуло, она взяла его за руку.

– Извините, – сказал она. – Я не хотела причинить вам боль.

– Ничего, – ответил Мельник. – Вы же не знали.

– А давайте перейдем на "ты", – Виктория улыбнулась, глаза ее повеселели.

– Давайте, – согласился Мельник, считая это лучшим выходом из данной ситуации.

Виктория подняла бокал.

– За нас, – сказала она.

– За нас.

Они допили вино. Виктория загадочно улыбнулась.

– Ты сегодня совсем-совсем свободный? – спросила она.

– Да.

– Тогда поехали ко мне, – она встала и взяла сумочку. Мельнику ничего не оставалось, как последовать за ней.

– Сколько с нас? – обратилась Виктория к бармену. Тот быстро посчитал на калькуляторе.

– Тридцать две семьсот.

Виктория кинула на стойку пятидесятитысячную купюру.

– Сдачи не надо.

– Благодарю вас. Заходите еще.

Увидев, что расплачивается дама, бармен удивился, однако на его лице не дрогнул ни один мускул. "Странный альфонс", – подумал он, глядя вслед удаляющемуся Мельнику.

Всю дорогу Виктория воображала, каким окажется этот пожарник в постели. Она не боялась, что он откажется, потому что с крючка у нее еще никто не срывался.

Квартирка Виктории оказалась несколько менее роскошной, чем предполагал Мельник. Он ожидал увидеть пятикомнатную, с джаккузи и домашним кинотеатром, о какой однажды читал в газете и какую мог представлять, глядя на последнюю модель "БМВ", но в действительности квартира была однокомнатной, правда, обставленной со вкусом и увешанной коврами. Главную достопримечательность составляла огромная кровать с зеркалом на потолке. Чуть позже Мельник сообразил, что это, скорее всего, не основное жилье, а место встреч, вероятно даже, тайное от мужа.

– В ванную пойдешь? – предложила Виктория.

– Конечно, – Мельник вошел во вкус. Он решил играть роль изысканного любовника, во всяком случае, как он это понимал. – А ты, моя дорогая, пойдешь со мной.

– Я присоединюсь чуть позже, – ответила Виктория. – Пока ты моешься, я подготовлю ложе.

Ванная комната оказалась отделана зеркальным кафелем. "Сдвинутая на зеркалах", – подумал Мельник, залезая под душ. К своему удивлению, твердого мыла он не обнаружил. Пришлось использовать какую-то душистую жидкость во флакончике, напоминающую шампунь. Она давала обильную пену и называлась "Mousse de baignoir" . "Французская, – решил Мельник. – И пахнет приятно". Он помылся, выключил воду и вытерся ворсистым махровым полотенцем.

Когда он появился в комнате, обвязав полотенце вокруг бедер, Виктория ждала его у разобранной постели. На ней была длинная шелковая рубашка, под которой просвечивало натренированное в фитнесс-центре тело.

"Призывная девочка", – подумал Мельник. Виктория приблизилась к нему и прошептала:

– Дорогой, я так люблю тебя!

Ее правая рука скользнула вниз, и полотенце упало на толстый мягкий ковер, обнажив внушительное хозяйство лейтенанта спецназа, заботливо подкорректированное медиками.

– Ого, все это твое!

– Ну, а чье же! – Мельник привлек ее к себе и провел пальцами по плечам, снимая рубашку. Кожа у Виктории была гладкая, словно шелк.

Виктория прижалась к нему, чтобы почувствовать его эрекцию.

– Я так тебя хочу! – простонала она, и Мельник обнял ее. – Ох, не так сильно. – Ногти впились ему в спину.