— Я, — опустив голову, признался Шубин.

— Что, из рогатки стрелять не научился? Всякие штучки делать тебя обучили, а вот по-настоящему из обыкновенной рогатки стрельнуть не умеешь.

— Я хорошо стрелял, Захар, — обиделся Артём. — Я одному между глаз засадил… Скажи, Ларин.

— Нет, Захар, нормально их Артём бомбил. Они сразу перетрусили и смылись.

— Перетрусили, смылись… А стекло зачем выбили?

— Ну сам знаешь, — пожал плечами Шубин, — оно всегда так бывает.

— Помогите лучше. Только вначале оденьтесь теплее, а то здесь сквозняк.

Пока Захар вставлял стекло, забивал маленькие гвоздики, ребята обо всём ему рассказали.

— Да, плохи дела, — поглаживая свои роскошные бакенбарды, кивал Захар, прибивая штапик. — Совсем плохи дела. И куда всё катится, даже не понимаю. А ты чего не заходишь? Даже Гурд по тебе соскучился.

— Да не пускают нас, Захар. Мы и на прогулку теперь строем ходим.

— Да, времена!

И тут Шубин воскликнул:

— Смотрите! Смотрите!

Из тёмного угла коридора быстро выбежала Земфира Парамонова в виде прозрачного светящегося изнутри призрака. Если раньше она двигалась по коридору медленно, с трудом переставляя ноги, то сейчас она бежала.

— Вот видишь, Захар, что у нас здесь творится.

— Не вижу, — сказал садовник. — А что такое? Куда это вы все смотрите? Что вы там увидели?

Шубин толкнул в плечо Ларина:

— Захар её не видит.

— Призрак Земфиры, — пояснил Ларин.

— Я, конечно, что-нибудь попробую сделать, но не знаю, смогу ли. Я ведь простой человек и вашим штучкам не обученный. Но вы держитесь, ребята, вместе. Когда вы друг за друга, вы — сила. А ты, Артём, не расстраивайся, я тебе помогу новую рогатку сделать, да такую, что закачаешься! Только давай сразу договоримся: ни во что живое не стрелять.

— Согласен.

Захар пожал ребятам на прощание руки, убрал за собой мусор и своей тяжёлой поступью, сокрушённо качая головой, пошёл к выходу.

— Что-то долго Сони нет, — поделился с Шубиным Пётр.

— Да, давненько. Чувствую, сейчас ей не сладко.

— Да уж, не говори. А ты видел, куда Земфира заскочила?

— Видел, — ответил Ларин, — в свою комнату.

— А чего она бежала? Ведь призраки обычно не бегают.

— Не знаю, может, стряслось чего? Может, предупредить о чём-нибудь нас хочет?

— Эх, жаль, — сказал Шубин, — что они говорить не умеют.

Мальчики сидели в комнате, прислушиваясь к шагам, ожидая, когда по коридору пройдёт Софья Туманова. Но девочки всё не было.

— Кажется, — немного подумав, произнёс Ларин, — скоро нашу школу надо будет переименовать из Фабрики Волшебства в Фабрику Колдовства. Ну где же она? — уже не на шутку волнуясь, Пётр выглянул в коридор.

Софья в это время сидела на стуле с высокой спинкой напротив директрисы, и та, пристально глядя ей в глаза, повторяла:

— Я могу сделать так, что ты не сдашь ни одного экзамена, и тебя отчислят из школы. Но если ты захочешь, будешь могущественной. Ты станешь такой сильной, что сможешь властвовать над людьми. Слышишь меня?

Глаза Тумановой были полуприкрыты, губы шевелились, а лицо стало бледным. Шмель ввела её в состояние транса, в то состояние, когда человек перестаёт контролировать себя.

— Скажи, ты меня хорошо слышишь?

— Да, — протяжно произнесла Софья.