— Два! Ту! Цвай, в смысле! Как по ихнему-то?.. Для друга! Фор ами!

Мужчина — уже с улыбкой — вновь нажал на курок, но флажка не выскочило.

— Сорри, мсье, — развел руками Пьеро.

— Вот жмот! — разозлился Рогов. — Мало мы вам под Бородино дали!..

Он погрозил кулаком вслед рекламному человеку.

— Вась, у него просто обойма кончилась, — урезонивал Плахов.

— Ага, кончилась! Услышал, что мы русские, вот и кончилась. Для своего бы нашлось!.. Дартаньян недобитый!.. Надо на него Анри пожаловаться, пусть проверит — есть у него лицензия вообще?..

В этот момент Василий уже подумал об Анри как о своем человеке.

С трудом обнаружив маленький магазинчик и купив в нем по бутылке пива (в кафе они и маленький бокал не могли себе позволить — шесть евро, жаба задушит), Плахов и Рогов медленно брели по набережной.

— Эх, хорошо буржуи живут! — умилился Василий.

— Ты с Анри пример берешь?.. — искоса глянул Плахов. — Мы тоже неплохо. В Питере, что ли, не так красиво? Красивше в сто раз. Взять Дворцовую площадь — тут таких нет.

— Погода у нас немножко болотистая… А так — согласен. Еще бы Троицкого поймать — и вообще ажур. Эх, прямо сейчас бы встретил и поймал!..

— Да вот он! — кивнул Плахов.

— Где?! — резко развернулся Василий.

Из дверей отеля выходил импозантный мужчина, в котором Рогов с трудом узнал актера Олега Белова. Под руку его держала женщина в навороченной прическе и ярко-канареечном платье до пят. Платье было настолько длинным, что подметало мостовую.

— Это артист Белов, Игорь!

— Он Троицкого в кино играет.

Их разговор прервал густой тягучий голос:

— Добрый вечер, русские мужики!..

Опера обернулись. С таким странным обращением их окликнул по грудь заросший бородой человек — один из немногих, кто позволял себе футболку и шорты. И грязные стоптанные кроссовки. — Не поможете мотор из отеля на лодку отволочь?

— А ты кто? — подозрительно спросил Рогов. Мужик напомнил ему бомжа, который уже несколько лет тусовался у ихнего родного главка. А однажды даже ухитрился пролезть на охраняемую территорию и две недели ночевал в гараже с оперативными автомобилями.

— Да это Пастухов! — узнал Плахов. — Вы же Пастухов? Путешественник?

— Да-а, — протянул руку Пастухов. — Есть такое. Путешествуем помалеху. Тимофей меня зовут.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Василий. — А я тебя с бомжом одним спутал… знакомым. Думаю, как он в Канны попал?..

Плахов деликатно кашлянул.

— Мотор-то где?

— В номере, мать-перемать, на пятом этаже. Организаторы все перепутали. Я просил в порт привезти, а они в отель, да еще в номер подняли. Пятизвездочный сервис, мать-перемать!..

— Ну пошли, — махнул рукой Рогов. — Опять, значит, в круиз? А он, мятежный, ищет бури?

— Вроде того. На веслах через Атлантику. По пути древних галлов. Старт в день закрытия фестиваля, мать-перемать.

— Герой! Гладиатор! — одобрил Рогов и опасливо покосился на швейцара, одетого в униформу, стоившую явно больше, чем зарплата оперативника убойного отдела за календарный год. — А нас сюда пустят?

— Я ж тут живу, — пожал плечами Пастухов, вдруг громко икнул, сильно шмыгнул и вытер сопли рукавом футболки.