Офис конторы по продаже волшебного бальзама обнаружился в бизнес-центре «Оптимальный», недалеко от Летнего сада. Еще полгода назад здесь была общественная баня, в которой Жора в прошлом неоднократно спасался, когда отключали горячую воду. Так себе была баня: старая, не слишком гигиеничная, но все же…

И когда успели бизнес-центр отгрохать? Белые стены, все сверкает, кругом зеркала.

В приемной сидел за столом молоденький клерк в наушниках. Закрыв глаза, неслышно подпевал неведомому певцу. Любимов подождал с минуту. Клерк глаз не открыл, а напротив — стал вдруг энергично раскачиваться в такт музыке. Судя по судорожным движениям, это был какой-нибудь рэп.

«Наркоман, что ли, — подумал Жора. — Или бальзама своего нажрался».

Тронул клерка за плечо. Парень очнулся, мгновенно принял деловой вид, снял наушники и поздоровался:

— Вы за бальзамом?

— Да, знаете, хотелось бы… — усмехнулся Любимов. — Вечной молодости.

— И вы ее достойны! — по-рекламному выкрикнул парень. — Вам сколько бальзама? Какого эффекта хотите?

— Ну… а какой максимальный?

— А вот посмотрите на меня, — привстал вдруг юноша. — Мне тридцать лет. А выгляжу на девятнадцать. Вот это эффект!..

Любимов крякнул. Такого наглого вранья он не ожидал.

— Паспорт показать? — словно бы уловил клерк его сомнения.

— Верю-верю… — Жора сам не объяснил бы, почему отказался от удовольствия созерцания клеркова паспорта. Видимо, профессиональный гипноз. — А сколько для такого эффекта надо?..

— Полный курс рассчитан на год. Потом, после перерыва, еще. Упаковки хватает на месяц.

— И почем она? — уточнил Жора.

— Сто долларов. Оптом — скидка. До пятнадцати процентов в зависимости от количества.

— Спасибо, мне в розницу… Только бы подробней узнать, что это за корень.

— Прованский корень жизни, — фальшивый юноша вновь привстал и произнес эти слова настолько торжественно, будто бы по меньшей мере анонсировал появление в бальном зале особы царских кровей.

— Майонез не из него делают?

— Прованс — это такая местность на юге Франции, — не поддался на провокацию клерк. — А корень там, в горах, растет.

— Один? Без цветка? — напирал Любимов.

— Почему, с цветком, — менее уверенно ответил клерк.

— И как он называется?

— Прованский корень жизни!

— А по науке?

— Не знаю… Я же не ботаник… Мы только корни получаем.

— Тогда, может, шеф знает? — Жора кивнул на дверь с надписью «Генеральный директор». — Название корня по науке?..

— Вряд ли… А вы, собственно, кто? — клерк заподозрил неладное.

Жора вытащил удостоверение, сунул юноше в глаза:

— Сотрудник «Красной книги». Есть сигнал, что вы используете растения, которые запрещено собирать. Исчезающие виды…

Егоров доедал луковый суп. Без особого удовольствия, но и без отвращения. Никаких сомнений — вещь куда более съедобная, чем устрицы или, боже упаси, кал морского ежа. То есть даже не так: в отличие от устриц или ежа, ПРОСТО СЪЕДОБНАЯ вещь. Ежа с устрицами просто есть нельзя. А луковый суп можно.

Но, в общем, вряд ли нужно.

Взяли луковицу, положили в кастрюлю, сварили, сверху бухнули кусок хлеба и еще сыр на него.