|
- Хэлло, Марта! - крикнул он Эллен. - Не хотите ли вы, чтобы самолет из-за вас задерживался? - Я ничего не имела бы против, - ответила Эллен, с пронизывающей твердостью смотря в темные очки своего вчерашнего спутника. - Надеюсь, джентльмен не будет в претензии, что останется один? - проворчал детектив. - Я всегда буду с ним, - отпарировала Эллен. - О-о! - сказал детектив и предложил мне сигарету. Мне очень хотелось курить, свои сигареты я раздарил в джунглях, но я отказался. - Надеюсь, - продолжал шеф в темных очках, - что вы, сэр, всегда будете вспоминать об этой ночке? Мне очень захотелось дать ему в челюсть. - Ты будешь писать мне? - спросил я Эллен. Она отрицательно покачала головой. Страшная догадка стала заползать мне в мозг, я гнал ее, как гнал вчера мерзкие мысли. Эллен молча опровергла их, как только умеет это делать женщина! О, если бы она смогла сейчас опровергнуть мое подозрение! Эллен поняла меня, она очень хорошо поняла меня. - Значит?.. - спросил я ее. - Значит... - твердо повторила она. Шеф в очках отвел меня в сторону. - Вам доверяет сам мистер Джордж Никсон, парень! Надеюсь, вы поняли, что ни Марту, ни меня вы никогда не видели? Опять это гнусное слово. Я молча кивнул. Может быть, я и вправду никого не видел, все это было во сне: и бешеный полет над землей, и бешеное счастье на земле. Эллен стала Мартой. А я остался Роем Бредли. Марта не знала Роя. Она шла вместе с очкастым и ни разу... ни разу не оглянулась. Какие-то шпики и парни с мрачными лицами переговаривались между собой на незнакомом языке. Они что-то крикнули Эллен, то есть Марте... Марта живо заговорила с ними. И вдруг мне припомнились слова заклинания на неведомож наречии: Нас венчали не в церкви... Столетние дубы С похмелья свалились... Я пошел прочь. И свалился в канаву за летным полем, свалился, как подломленный дуб, с которым жизнь сыграла такую страшную шутку. Я видел, как разбегался по бетонной дорожке самолет, видел, как оторвались баллоны колес от земли, как убрал пилот шасси уже в воздухе. Самолет превратился в серебристую блестку и растаял в солнечном небе. Я встал и сжал челюсти. Я был женат! Пусть обрушатся на меня небеса, пусть разверзнется подо мной земля, я был женат! И у меня была самая удивительная, самая нежная и самая смелая жена, которая способна прострелить апельсин на лету, которая хочет увидеть березки". |
