– Как Выдрэтмен, – пробормотала я, но меня никто не услышал, потому что мы помчались, как птица-тройка: только ветер в ушах засвистел.

На Дворцовую набережную вылетели уже запыхавшимися. Мара в ее кумачовом наряде сделалась равномерно красной, хотя, возможно, ее густой румянец отчасти объяснялся волнением в ожидании встречи с Агильским Зайкой.

Тот ждал нас у входа, но высматривал с другой стороны, так что получилось подойти незаметно. Направляемые и удерживаемые Иркой, мы успели замедлить шаг и не сбили беднягу Бордовского с ног повторно. Хотя это была бы забавная традиция: валить его, как мамонта, при каждой встрече.

– Доброе утро, Геннадий Леонидович! – Я поздоровалась первой, потому что запыхалась меньше других. Мне и напрягаться‑то особо не пришлось – могучая Ирка тащила меня, как тягач, я только ноги переставляла. – А вот и мы!

– Здравствуйте, Елена! Ирина! Марина! – Бордовский проворно развернулся, склонился, поочередно поцеловал всем ручки – мы даже не успели их расцепить, так и стояли, как строенные кресла в каком‑нибудь глубоко провинциальном Доме культуры. – Прекрасно выглядите…

Кажется, комплимент был адресован персонально Марине, ручку которой галантный Зайка задержал в своей лапке. Но Ирка самоуверенно ответила за всех:

– Как всегда! – и задрала голову, осматривая внушительный фасад дворца. – А у вас тут симпатичное местечко!

– Прошу, прошу. – Бордовский всем телом налег на тяжелую дверь.

Марина незаметно протянула руку поверх его плеча, толкнула – дверь и открылась.

Мы с Иркой переглянулись.

– Смотри-ка, спелись уже! – одобрительно шепнула мне подруга.

– Добро пожаловать в нашу скромную обитель! – Бордовский открыл вторую дверь и пропустил нас в вестибюль.

– Так, посмотрим! – Я огляделась и наскоро провела ревизию в соответствии с описью интерьерных красот в интернете. – Восемь колонн и восемнадцать пилястров из серого гранита, увенчанных белыми лепными капителями?

– Раз, два, три… – Ирка потыкала указательным пальцем в воздух, пересчитывая названные объекты, и подтвердила: – Есть!

– Парадная лестница из мрамора, обрамленная чередой зеркал?

– Лестница тоже есть, а вот череды зеркал не наблюдаю.

– Осталось только два, их перенесли вниз, в глубину гардеробов, – подсказал Бордовский.

Ирка посмотрела на него очень недовольно – как будто он лично разбазарил старинные зеркала и похоронил то немногое, что осталось от их череды, в какой‑то там глубине.

Я тоже сокрушенно поцокала: стада рогатых железных вешалок по обе стороны от главного входа здорово портили впечатление. Не спасали даже высокие окна с роскошным видом на Дворцовую набережную. Тем более на подоконниках рядом с ухоженными растениями в горшках стояли совершенно не декоративные пластиковые бутыли с мутной желтоватой жидкостью. Они не просто не украшали помещение, а будто предупреждали: уважаемые гости, приготовьтесь к разительным контрастам!

– Нам на второй этаж, – не то подсказал, не то поторопил Бордовский.

Я снова глянула на лестницу, в направлении которой нас мягко подталкивали, и мимолетно удивилась:

– Ни охранника, ни даже консьержки?

– Понятно, почему не уцелела череда зеркал, – осуждающе шепнула мне на ухо подруга. – Поперли отсюда все, что не приколочено!

– У нас вахтеры. – Бордовский мимоходом указал на незаметную будочку слева от лестницы.