|
Ах, почему никто не хочет понять меня? Я вовсе.. Доктор (стараясь перекричать и утихомирить его). Вы вовсе не хотели ничего дурного, когда покупали эти акции. Вы это говорите в пятисотый раз. Реджиналд (неистово). Так зачем вы все задаете мне одни и те же вопросы? Это несправедливо. Я вам говорю, я вовсе не хотел ничего... Доктор. Да, да, да! Знаю, знаю. Вы думаете, что вели себя глупо перед этой комиссией. Но это не так. Вы вели себя совсем неглупо. Хладнокровно, как айсберг, и жизнерадостно, как идиот, вы целую неделю стояли на своем. Все члены этой комиссии пытались вас обрабатывать, и каждый - а среди них были и самые ловкие лондонские мастера перекрестного допроса, - каждый принужден был отступить, сбитый с толку вашей дурацкой самоуверенностью и вашей огнеупорной неспособностью усвоить причину, почему вы не должны были покупать эти акции. Реджиналд. Но почему же я не должен был покупать их? Я не делал никакой тайны из этой покупки. Когда премьер-министр стал разносить меня, я предложил ему эти акции по той же цене, что сам купил их. Доктор. Да, да, после того как они упали на шесть пунктов. Но это неважно. Важно то, что вы заместитель военного министра. Вы узнали, что армию будут переводить на вегетарианскую диету и что акции Великобританского макаронного треста моментально взлетят вверх, едва это станет известно. И что же вы сделали? Реджиналд. То, что сделал бы любой. Я накупил этих акций столько, сколько мне позволили средства. Доктор. Вы накупили их гораздо больше, чем позволяли ваши средства. Реджиналд. Но почему бы мне было не покупать их? Объясните мне. Я рад буду узнать. Я не хотел ничего дурного. И не вижу здесь ничего дурного. Неужели меня нужно травить потому, что подлые газеты оппозиции и все эти подлецы от оппозиции в той комиссии стараются нажить политический капитал на моем деле, уверяя, что это позорно? Какой же тут позор? Тут просто здравый смысл. Я не финансист, но вам не убедить меня, что, если вы случайно узнали, что какие-то акции пойдут вверх, вам нельзя их покупать. Не покупать их значило бы искушать судьбу. А они не хотели ничего понять. Притворялись, будто не понимают. Они приставали и приставали ко мне, и спрашивали все одно и то же снова и снова, и писали обо мне мерзкие статьи... Доктор. И вы одолели их всех, потому что не могли усвоить их точку зрения. Но чего я не могу постичь, это почему вы потом впали в такое расстройство. Реджиналд. Все были против меня. |
