— О, моя дорогая, поверьте, не во всех случаях знание — благо. Просто доверьтесь нашему дорогому Николасу, как это мудро сделала ваша старшая дочь.

Судя по выражению матушкиного лица, она вовсе не считала, будто я веду себя мудро. Она вообще с трудом верила и доверяла другим людям, таковы уж были свойства ее натуры.

Как бы то ни было, общими усилиями нам с племянниками лорда и миссис Чавенсворт удалось уговорить маму и сестер посидеть за рукоделием или книгами до самого венчания и отказаться от мысли выйти пусть даже и всего лишь в сад.

И, разумеется, стоило только запретить это — как сестры тут же принялись с такой тоской смотреть за окно, что мне самой хотелось расплакаться от расстройства. Однако я намеревалась оставаться непоколебимой, для блага Энн и Эмили, да и собственного блага к тому же.

Меж тем солнце уже клонилось к закату, но его милость так и не соблаговолил вернуться. Меня все больше снедало беспокойство…

Пусть я и не сомневалась в могуществе лорда Дарроу ни единой секунды, однако сердце все-таки сжималось от тревоги. Ведь я видела, насколько сильна Тшилаба… А если его милость вообще не вернется?.. Волнение свое я старалась скрывать, как только могла, но все-таки мистер Уиллоби и мистер Оуэн поняли, какие чувства в тот момент меня обуревали.

— Не страдайте так уж сильно, мисс Уоррингтон, — тихо обратился ко мне мистер Уиллоби, когда я стояла у окна. — С дядей ничего не может случиться. Это ведь наш несравненный дядя, который способен справиться с чем угодно. Он не может так легко проиграть, все равно, кто его враг.

Хоть я и кивнула в ответ, однако же во мне поселилось сомнение… Ведь противником моего будущего мужа стала Тшилаба, его бабка-колдунья, достаточно злобная и подлая, что бы захватить тело юной девушки…

— Вы что — то знаете, мисс Уоррингтон? — спросил мистер Оуэн, вставая рядом.

Молодой человек также вглядывался в сгущающиеся сумерки, как и я. С другой стороны от меня устроился мистер Уиллоби. Его настроение было куда более оптимистичным, но и он почувствовал, будто какое-то напряжение повисло в воздухе.

— Знаю… — тихо ответила я, обнимая себя за плечи, словно пытаясь согреться.

Но совершенно не помогало… И пусть даже мягкое тепло источал флакон на груди, однако же как будто могильный холод проникал в самые кости.

Скорее всего, мне не поможет ничего, совершенно ничего, пока не вернется его милость.

— Все настолько опасно? — тихо спросил мистер Оуэн. — Настолько опасно, что стоит бояться за нашего дядю?

У меня хватило сил только на то, что кивнуть. Горло словно сжало невидимой рукой. От всхлипа удалось удержаться с огромным трудом.

Его милость не вернулся на следующий день.

И к утру второго дня он тоже не явился.

За завтраком никто не проронил ни слова, словно бы в доме находился покойник… Покойник… Может, он уже и был. Только оставалось найти его и похоронить.

А за окнами порой мелькали фигуры в цветастых одеждах… Стоило приглядеться — как все пропадало, но я не сомневалась в том, что они были там, эти люди, подручные ведьмы Тшилабы.

— Что же делать? — спросил мистер Оуэн, когда мы с его кузеном удалились в одну из гостиных, что бы поговорить без посторонних ушей.

Мистер Уиллоби метался из угла в угол подобно дикому зверю, сжимал кулаки… Казалось, еще немного — и молодой человек зарычит.

— Что нам делать, Роберт? — обратился мистер Оуэн напрямую к кузену, видя каким потерянным вмиг стало мое лицо.