Тополь заглянул на дно картонки, и внезапно довольная улыбка сползла с его лица: в углу, матово поблёскивая, лежало объёмное широкое кольцо, сделанное… из чистой меди. От времени металл потускнел, покрылся тонким налётом буровато-сероватого цвета, и кольцо приняло удивительное сходство с ручкой шампуров для шашлыка, валявшихся где-то на антресолях.

— Это принадлежало твоему папе? — Брови на лице Леонида встали домиком.

— Да… — Достав из коробки кольцо, Лидия взяла Леонида за руку и, словно тренируясь, осторожно водрузила семейную реликвию на его безымянный палец. — Если бы только папа мог нас видеть… — Её глаза увлажнились. — Пусть это будет моим подарком к свадьбе. Дороже него у меня ничего нет.

— Я так тебе признателен. — Внимательно вглядываясь в подёрнутые солёной влагой глаза Загорской, Леонид никак не мог разобраться, издевается она над ним или всерьёз думает, что от её сентиментального заезда он должен прийти в полный восторг. — Лидочка, я поражён в самое сердце твоей щедростью.

— Я думаю, папа сейчас доволен, — тихо проговорила Лидия и устремила взгляд на потолок, явно намекая на то, что покойный родитель смотрит на них сверху, а Леонид, скрипя зубами от злости, невольно подумал о том, что, наверное, только покойный папа сейчас и доволен.

— Такой чудесный подарок… Я даже не знаю, что сказать — Леонид снял кольцо с пальца и положил его перед собой на стол.

— Ты ведь сделаешь мне приятное, правда? — Лидия кивнула на кольцо, которое она хотела бы видеть на своем избраннике в загсе.

— Я бы с превеликим удовольствием, Лидочка, но… — Тополь взял кольцо двумя пальцами и, помедлив немного, отодвинул от себя. — Ах, если бы не эта дурацкая примета… — Он с досадой покачал головой.

— Примета? Какая примета?

— Как, разве ты не знаешь? — Леонид удивлённо округлил глаза. — Надевать на руку чужое обручальное кольцо — к несчастью, а ведь брак — это так серьёзно.

— Что ты говоришь? — ахнула Лидия. — А я и не знала. Значит, нам придётся купить новые кольца?

— Э-э-э, кольца? — Тополь замялся и растерянно прикусил губу.

Затраты на новые обручальные кольца в смету его очередной, пятой по счёту, женитьбы не входили. Рассчитывая отделаться малой кровью, он вычеркнул из списка всё, что не представляло, с его точки зрения, круг первостатейных затрат, в том числе и кольца, которые имелись в наличии и у Лидии, и у него. И вот теперь, косясь на наследство, оставленное ему покойным отцом невесты, он старательно взвешивал все «за» и «против» и пытался выбрать из двух зол наименьшее. Представив себя, достойного перстня-печатки с бриллиантовой крошкой, в доисторическом убожестве покойного тестя, Тополь вздрогнул и вдруг отчётливо увидел перед собой тощего дрожащего гуся, окольцованного для наблюдения каким-нибудь энтузиастом-орнитологом, как две капли воды похожим на него, Леонида.

— Лидочка, разве мы с тобой не заслужили такой малости, как пара новых колец?

— Правда? И ты будешь настолько щедр, что преподнесёшь мне свой скромный подарок? — Ресницы Лидии наивно хлопнули, а на её губах промелькнула едва заметная улыбка, даже не улыбка, а лишь её слабая тень.