– Вот именно, – грустно сказала Астин. – А что будете делать вы, если король осадит Орней?

– Защищаться! – выдохнул Марк. Принцесса покачала головой.

– Признанный или не признанный, он – ваш государь, – вздохнула она, – и Орнею давно пора быть со всеми остальными. Ведь Акситания признал его власть. А если перед тобой с мечом в руке окажется герцог Раймон, наш вернейший союзник?

Марк поморщился. Его душа разрывалась между долгом перед своей сестрой и долгом перед Арелатом.

– Если даже ты не можешь ответить мне на вопрос, – продолжала Астин, – то что же думают простые воины?

Марк молчал, глядя в пол.

И довольно об этом, – принцесса отпустила его руку. – Давай попрощаемся по‑хорошему.

– Почему ты не хочешь, чтобы я сопровождал тебя? – расстроенным голосом спросил рыцарь.

– О тебе речи вообще быть не может, – непреклонным тоном заявила Астин. – В моей свите нет ни одного молодого мужчины.

Марк вспыхнул. Принцесса не желала дразнить болезненную ревность жениха. Этого беотийца Вальдреда! Если б спросили его, Марка, то он вообще не одобрял ее выбора. Но Астин никогда ни у кого ничего не спрашивала!

– Ты и маме отказала, – грустно покачал головой рыцарь.

– Няня не выдержит дороги, – с легким упреком отозвалась Астин.

– Ты права. Во всем права. Но мне почему‑то хочется выть от бессилия!

– Марк! – принцесса с нежностью прижалась к нему. – Мне и самой хочется выть, когда я подумаю, что меня выживают из собственного дома. Но что же делать? Будем надеяться на лучшее, – она пальцем стерла слезу в уголке глаза и ласково улыбнулась молочному брату. – Ступай, скажи, что я сейчас спущусь.

«Прекрасно! – Аль‑Хазрад откинулся на цветные подушки у стены и отодвинул от себя серый трехгранник, на зеркальной поверхности которого все еще отражалось заплаканное лицо хозяйки Орнея. – Даже если Арвену удастся захватить принцессу и жениться на ней, – устало подумал маг, – она будет ненавидеть его, что небесполезно для нас. – Тонкие, высохшие, как у мумии, губы мага искривила довольная улыбка. – На женщину, которая сама всеми силами души отвергает мужа, легко наложить заклятие бесплодия. – Аль‑Хазрад коснулся священного креста‑уджат, выгравированного у него на столе. – Король не дождется настоящих наследников. Род Врага на арелатском престоле угаснет, не начавшись».

– Какой ужасный конец для такого великого человека! – раздался за спиной Аль‑Хазрада насмешливый голос Нитокрис.

Черные, скрюченные пальцы мага сжали ожерелье из золотых мух. Никто не смел так беспардонно врываться в его мысли. Однако когда Аль‑Хазрад повернулся к своей прекрасной гостье, на его лице отразилось только бесконечное удовольствие.

– Сладчайшая из смертных! – пропел он. – Я ждал вас завтра вечером.

– Но ведь ожерелье уже готово? – Нитокрис склонила голову и испытующе уставилась на колдуна. – Где оно? – золотой полумесяц на ее лбу закачался.

Аль‑Хазрад с явной неохотой разжал пальцы, и сияющая горсть насекомых посыпалась на стол из его ладони. Он надеялся использовать их сам, без Нитокрис, но Супруга Бога, как видно, смогла проникнуть в замыслы союзника.

– Не понимаю вашу иронию, божественная Нитокрис, – сухо отозвался маг. – Если король Арвен найдет священную Чашу, созданную из того же небесного металла, что и Меч, он сможет запирать Врата.

– Этого никогда не произойдет, – Супруга Бога сгребла со стола золотую нить с дрожавшими на ней насекомыми. – С помощью моего ожерелья я смогу вызвать царицу Мух, и она найдет нам сокровища Врага.