|
Вероятно, его способность восстанавливаться была столь же выдающейся, как и выносливость. Они с Марго во многом похожи. После обмена приветствиями, приняв приглашение сесть, Рейф поинтересовался, дома ли Марго. – Нет, она уехала в Шантель, – усмехнулся Роберт. – Какие то проблемы с котом. – Господи, не думает ли она привезти этого зверя сюда? – Именно. Пруссаки вряд ли забудут покормить лошадей, но что касается кота… Мегги боится, что животному придется голодать. Рейф восхищенно покачал головой. За всеми событиями Марго не забыла кота, который, надо признаться, вид имел весьма не жалкий. Но на смену восхищению вскоре пришла досада, У него даже не будет возможности попрощаться. – Мне жаль, что я не застал Марго, – сказал Рейф, вставая. – Поскольку завтра я возвращаюсь в Лондон, не могли бы вы выполнить мою просьбу и передать ей вот это. Я бы хотел, чтобы она приняла мой подарок. Если, конечно, вы не будете возражать. – Почему я должен возражать? – спросил Роберт, смерив Рейфа оценивающим взглядом. "Для чего он прикидывается глупцом?» – раздраженно подумал Рейф. – Как будущий муж вы можете запретить ей носить драгоценности, подаренные другим мужчиной. – Будущий муж? Роберт повертел коробочку в руках, а потом поставил на столик. – С чего вы взяли, что мы поженимся? – Если запамятовали, – со сдержанной яростью проговорил Рейф, – напомню: вы собирались сделать ей предложение. Роберт взглянул на него исподлобья, неожиданно став очень серьезным. – Я сказал, что собираюсь просить ее руки, но не говорил, что Мегги примет предложение. Честно говоря, сильно сомневаюсь, что она захочет его принять. Рейф почувствовал себя так, будто его ударили в живот. Он растерялся, не зная, как расценить слова Роберта. – Почему она должна вам отказать? Вы были любовниками последние двенадцать лет или около того и, насколько я понимаю, прекрасно друг с другом ладите. Роберт отошел к окну. Довольно долго молча смотрел вдаль, погруженный в раздумье. Наконец решение созрело, он повернулся к Рейфу и стоял, облокотясь на подоконник. Свет падал так, что лицо его казалось неразличимым. Темный силуэт на фоне яркого прямоугольника. – Не совсем так. Мы перестали быть любовниками больше трех лет назад. Три года, два месяца и, – Роберт на мгновение задумался, – пять дней, чтобы быть точным. – Но я сам видел, как вы приходили к ней домой поздно вечером. "И целовал ее», – добавил Рейф про себя. – Мы продолжали оставаться партнерами, коллегами и, если угодно, друзьями, – пожал плечами Роберт. – Но почему?.. Рейф запнулся, понимая, до какой степени бестактно будет звучать вопрос. – Почему мы больше не любовники? – пришел на выручку Роберт. – Потому что Мегги больше не хочет, чтобы мы делили постель, считая, что это не правильно. Она и в первый раз отказала мне, так как считала невозможным выйти замуж без любви. За годы многое изменилось, но только не это. – И вы не были против того, что Марго больше?.. Роберт горько усмехнулся. – Конечно, был. Но если вы хоть чуть чуть знаете Мегги, то должны понимать, что заставлять ее бесполезно. Да, мы больше не делим постель, но в остальном наша дружба осталась прежней, а это дорогого стоит. Для физической близости отыскать женщину нетрудно, но Мегги – только одна. До прошлого года, пока она не стала играть роль графини Янош, мы жили вместе. С того момента, когда я начал работать в британской делегации, мы стали просто знакомыми. Но Рейф жаждал большей определенности. – И все же, если бы вы точно знали, что вам откажут, не планировали бы предлагать руку и сердце вторично. |
