По его ехидной ухмылке сообразила: «Понравится? Вряд ли…»

«Ничего. Работы я никогда не боялась…»

Дан Бартлей, всё так же ехидно ухмыляясь, свысока попрощался и вышел из помещения. Следом упорхнули неизвестные нюни девицы. Брат остался. Захотелось хмыкнуть: ну и как тебе здесь без компьютера? Но хмыкать некогда.

В тишине, гулкой из за громадной пустоты в помещении, отчётливо послышались крики «со двора», ржание лошадей, грохот копыт по явно мощённому двору. А потом все эти звуки медленно уехали далеко далеко и стихли.

Алиса огляделась. Лесной домик, говорите? А это что за помещение? Зал? Значит, должны быть и спальни? И столовая зала? Неплохо так жили тут, пусть и выглядит всё достаточно убого… С чего начать вселение?

– Алиска… – прошипел Витёк, подбежав и вцепившись в её руку. Глаза – обалделые. – Мы… это… куда попали?

– Думаешь – я знаю? – рассердилась она.

– А как же это ты не знаешь? Это ведь… – брат замолчал, беспомощно оглядываясь. – Тут такой огромный домина! Но нам никого не оставили – объяснить, что тут и как.

– Огромный? – удивилась Алиса. – Ты видел его снаружи? Витёк, а нам правда кое что из вещей оставили? А продукты? Что то он такое говорил, что мать нам в дорогу приготовила, но… А где оставили – видел?

– Пойдём, – потянул её за ладонь братишка. – Я запомнил дорогу к выходу. Кажется, там всё бросили, на крыльце. Лиска, а ты правда ничего не помнишь?

– Нет, – рассеянно ответила она. Её пока больше интересовало, успеют ли они сделать всё, что нужно, до полной темноты в доме. И на улице, то бишь в лесу. Оглядка на окна заставила поёжиться. То ли лес подступал близко к дому, то ли что ещё, но ветви, показалось, жёстко давили в оконные стёкла – ого и ух, здесь и стёкла есть!

Странная фраза младшего брата: «Запомнил дорогу к выходу» оказалась оправданной. Едва они вышли из помещения с креслами, как очутились в ещё более просторном помещении. В нём обнаружились два противоположных друг другу коридора, узкая лестница на второй этаж и аж три двери прямо напротив той, из которой они вышли.

– И? Где здесь крыльцо? – с тревогой глядя на быстро темнеющие окна и едва заметные очертания предметов в помещении, спросила Алиса.

– Там не крыльцо, – направляясь к двери справа, отозвался брат. И тут же пожал плечами. – А может, и крыльцо. Фиг знает, какие у них тут… В общем, там такой… постамент – почти во всю длину стены. Несколько колонн на нём, с крышей. А лестница – совсем маленькая. Всего три или четыре ступени.

За описательными словами брата Алиса почему то увидела чуть ли не парадное крыльцо какого нибудь городского театра.

Тем временем Витёк открыл дверь, впустив в помещение затхлые запахи старого дерева, из которого были сделаны планки небольшого коридора, еле видные в сумерках («Это сени, что ли?» – удивилась Алиса). Судя по всему, только этот коридор и отделял основное жилое помещение от крыльца.

Следующие несколько минут они потратили, затаскивая в тот же зал с коридорами и множеством дверей всё добро, найденное в паре шагов от входной двери. Причём, затаскивая в дом узлы, мешки и какие то торбы, Алиса с возрастающей тревогой поглядывала то на чернеющий к ночи лес, то на смутно синеющее небо, на котором начали вылупляться звёзды. Возможно, из за этой тревоги разбитый при падении затылок разболелся больше, чем чувствовалось до сих пор. Но Алиса решила перетерпеть. Не до затылка. Ночь впереди.

Вместе с Витькой волоча последний мешок через порог, она попросила:

– Вить, когда войдём, осмотри эту дверь. Её на ночь закрыть вообще можно? Я имею в виду – запереть?

– Если только на ощупь, – проворчал брат, оставив мешок и шагая к двери.