– Да бросьте вы, старый ворчун, – ответил Рансом, распахивая дверь. – Таким, как сейчас, она меня даже не узнала бы.

Таддеус усмехнулся:

– Что, она не узнала бы ваше герцогство? Да ладно, все бы вас узнали. – Он наградил Рансома беззубой ухмылкой. – Хотя на всякий случай возьмите с собой визитную карточку.

Рансом со стуком захлопнул дверь.

Он приводил себя в порядок, торопясь и волнуясь, как девушка, готовящаяся к своему лондонскому дебюту. Рансом понимал, что это глупо, он ведь даже не был уверен, что Мерлин вообще проснется. Но теперь у него была надежда, которой так не доставало в эти казавшиеся бесконечными дни.

Он снова пошел в спальню и остановился перед дверью. Что, если она уже проснулась? Что, если он зайдет, а она уже сидит в кровати? Что он ей скажет? И как ему вести себя с ней? Только бы не начать заикаться.

Рансом сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Даже если те признаки, что он видел, действительно означали выздоровление, должно пройти как минимум несколько часов, прежде чем она полностью придет в себя.

Он открыл дверь.

– Дя… дя?

Рансом застыл, чуть не потеряв сознание от жалобного звука ее голоса.

– Дядя Дор…

Слово оборвалось. Рансом стоял у двери, сердце его колотилось.

– Мистера Дориана здесь нет, – сказал Таддеус. Голову Мерлин поддерживало несколько подушек. Таддеус склонился над ней и добавил: – Открываем глазки, мисс Мерлин, давайте. Пора просыпаться.

– Устала… – шепотом произнесла она. – Так… уста…

Таддеус поднял взгляд и покачал головой.

– Даже не знаю, – сказал он. – Она еще недостаточно проснулась, чтобы есть самой. Но теперь, придя наполовину в сознание, она просто подавится, если я снова буду засовывать в горло эту чертову трубку.

– Подождите немного, хорошо?

Таддеус потрогал ее лоб:

– Горячая. Мне уже восемь часов не удается ничего ей дать. Говорю вам, не нравится мне это. Она просто сохнет, как тогда, в прошлый раз. – Он уныло посмотрел на нее. – Уж лучше бы она не просыпалась.

– Черта с два лучше. – Рансом подошел к кровати, по пути взяв с маленького столика графин с виски. Он вытащил из кармана платок и смочил его золотистым напитком. Одно прикосновение обжигающей жидкости к ее губам и языку, и пальцы ее сжались.

– Мисс Ламберн, – властно сказал герцог. – Мисс Ламберн, откройте глаза! Я не в настроении шутить, предупреждаю вас.

– М-м-м… – Она отвернула голову, будто пытаясь уклониться.

– Мисс Ламберн, – Рансом взял ее двумя пальцами за подбородок и нагнулся к самому ее лицу, – вы слышали, что я сказал? Откройте глаза!

Ресницы ее встрепенулись и застыли. Рансом сильнее сжал ее подбородок:

– Мисс Ламберн, вы знаете, кто я? Вы знаете, что случится, если вы не послушаетесь? Открой же глаза! Мерлин, предупреждаю тебя. Ты меня рассердишь, и результат тебе не понравится.

Грудь ее поднялась и резко опала, из горла вырвался стон.

– Просыпайся, – скомандовал он. – Прямо сейчас.

Судорожно вздыхая, она подняла веки.

– Нет, не смей, – предупредил Рансом, когда они готовы были сомкнуться обратно. – Смотри на меня.

Она застонала.

– Дядя… – Глаза ее полностью открылись, и она устало, непонимающе смотрела на Рансома. Таддеус присел с другой стороны кровати, и она перевела взгляд на него. Медленно лицо ее озарялось пониманием.