Войдя в полупустое заведение под названием «Птица», они заняли свободный столик и заказали бутылку сухого вина с легкой закуской.

– Меня давно никто не приглашал в кафе, – призналась девушка.

«Врет, наверно, – подумал Фомин. – Таких все подряд приглашают. Ну да ладно».

Они столкнулись под столом коленками, и Катя таинственно улыбнулась.

«Сначала поговорим, а потом как карта ляжет», – прикинул Фомин.

– Расскажи мне про Альберта Зимку.

Михаил сразу же перешел на «ты», но девушку это ничуть не смутило.

– Он организовал частный бордель и уводил туда девчонок из лагеря. И меня увел. Сначала употреблял девочку сам, а потом сдавал в аренду немецким офицерам. Некоторые девочки пропадали, и он набирал следующих. Одновременно у него жили пятеро. Содержал он нас хорошо, не то что в лагере: кормил досыта, одевал в соблазнительные платья, не обижал. Это и понятно – иначе на что бы мы годились. Когда пришла Красная армия, девушки и не собирались расходиться – жилось им комфортно, и кто-то их взял под свое крыло. Но я ушла – не хотела быть куклой для мужских развлечений. Альберт там тоже иногда появляется. До сих пор. В качестве клиента… Тебя еще что-нибудь интересует?

– Да не особо, – сказал Фомин, переваривая сказанное, особенно про «иногда появляется».

– А ты правда журналист? – спросила девушка, с недоверием глядя на Михаила.

– Не совсем. – Фомин замялся. – Меня просто попросили найти этого Альберта очень серьезные люди. Не смог отказать.

– Не советую с ним связываться, – сказала девушка. – Он предела не знает.

Фомин погладил ее по руке.

– Спасибо за предупреждение.

Заиграла музыка из патефона, стоящего на подоконнике: «Утомленное солнце…».

– Ты танцуешь? – спросила Катя.

– Танго не умею, – признался Михаил.

– Можно танцевать танго не как танго, – успокоила его Катя.

– Ну, тогда пошли.

Он за руку вывел девушку из-за стола и бросил взгляд на ее точеные ноги. Юбка позволяла.

«Очень любопытно, как говорит Комов», – подумал Фомин.

Они молча танцевали, тесно прижавшись друг к другу. Губы их встретились и не расцеплялись до конца танца. Говорить было не о чем – парочка наслаждалась единением тел. «В этот час прозвучали слова твои». Но слова отсутствовали. Музыка утихла, и они вернулись за стол. Пили вино и разговаривали, чтобы лучше понять друг друга. За окном вечерело.

– Ты где остановился? – неожиданно спросила Катя.

– В гостинице, – ответил Фомин и недоуменно посмотрел на девушку.

– В гостинице слишком хлопотно. – Катя на минуту задумалась. – Поехали ко мне – надо привести к общему знаменателю наши отношения.

Вот так вот откровенно. Девушки, послужившие в борделе, не отягощали себя интеллигентскими рефлексиями.

…Они занимались любовью всю ночь. Катя извивалась неутомимой ящерицей, подвигая партнера на все новые и новые проникновения. А в шесть утра Фомин вскочил с кровати как ошпаренный и начал торопливо одеваться.

– Ты куда в такую рань? – полусонным голосом спросила Катя.

– Время подгоняет, – сказал Фомин, застегивая брюки. – Время – деньги, время – жизнь.

Семь часов утра являлось контрольным сроком возвращения в гостиницу.

Он поцеловал девушку в губы и покинул квартиру, думая, что никогда с ней больше не увидится.