– Бронепоезда больше нет. Вернее он достался немцам в Ростове. Но я получил новую должность.

– И где вы теперь? При штабе?

– Почти.

– Почти? Вас сделали адъютантом.

– Меня адъютантом? Вы шутите, корнет? Я ныне в контрразведке. Произведен в поручики.

– Поздравляю, но удивлен.

– Удивлены?

– Тем, что у нас есть контрразведка.

– Теперь есть. И начальником в ней подполковник Вольский. В недавнем прошлом ротмистр и заключённый ростовской тюрьмы. Вот как играет нами судьба, корнет. А что вы?

– Корнет в 4-й роте 1-го офицерского пехотного полка. И мой командир штабс-капитан Штерн. Он также имел честь состоять заключённым ростовской тюрьмы. Правда, в чине поручика.

– А вас что же не повысили? В четвертой роте, насколько я знаю, многие погибли из командиров взводов.

–Есть более достойные. Да и не стремлюсь я в начальство, господин поручик.

–А отчего вы не в кавалерии? Вы же в прошлом кавалерист.

–Пришло время послужить в пехоте.

–У вас есть время, корнет?

–Сейчас? Сколько угодно.

–Могу пригласить вас к себе. У меня имеется бутылка французского коньяка.

–Да что вы? Откуда такое богатство?

–Преимущества службы в контрразведке.

–Я следую за вами, поручик.

Лабунский не подозревал тогда что пригласил его Васильев не просто так, и встреча их совсем не была случайностью. В комнате, где обитал поручик, было чисто, но из мебели только стол, два стула и лавка, накрытая шинелью. На ней поручик спал.

–Прошу вас, корнет. Будьте как дома.

–Вы неплохо устроились, – сказал Лабунский и сел на один из стульев.

–Для военного времени совсем неплохо. Особенно после тюремной камеры в Ростове.

Васильев разлил коньяк в кружки.

–Простите, но коньячных бокалов нет, корнет.

–Это ничего. Главное, что налито внутри. А судя по запаху это настоящий выдержанный коньяк. Даже не помню, когда пил такой в последний       раз. Году этак в 1916-ом.

Они выпили за успех белого движения.

–Итак, вы решили присоединиться к Добровольческой армии, корнет?

–Я уже присоединился и принимал участие в боях.

–Это я знаю. Вы храбро сражались у Ростова. Ваши товарищи так говорят.

–Вы наводили обо мне справки, поручик?

–Долг службы, корнет. Но не думайте, что только о вас. Говорили о многих офицерах. Нужно ведь знать, кто служит в дивизии. За последнее время слишком много новых людей. А кто чем дышит? Кто и где служил?

Васильев налил еще.

–И ваш новый начальник желает это знать? Стоит ли с такого начинать? Не так много людей горят желанием присоединиться к Добровольческой армии.

–Подполковник Вольский в прошлом служил в корпусе жандармов. Опыт имеет немалый. А мне самому известно с германского фронта, что может наделать один шпион.

Они снова выпили.

– И я здесь для информации, поручик?

– Нет. Я пригласил вас как старого знакомого. Хотя и не совсем старого, знакомы-то мы недолго. И мы с вами служили у красных.

– Моя служба продолжалась не больше суток.

– Лично мне вы симпатичны, корнет. Поверьте, что я вас ни в чем не подозреваю. Наоборот. Я считаю, что вы честный русский офицер. Но мой начальник…

– Так не считает? У него есть основания сомневаться во мне?

– Не только в вас, корнет. Но среди вновь поступивших к нам офицеров, возможно, есть вражеский агент.

– Агент?

– Именно.