Владимир Васильев. Лик Чёрной Пальмиры
Тьма считает неуместными комментарии к данному тексту. Дневной Дозор. Свет считает неуместными комментарии к данному тексту. Ночной Дозор. Инквизиция как всегда молчит. Без подписи. Пролог. С утра опять шумели под окном, мешали спать. Арик долго пребывал в пограничном состоянии между сном и явью; дремота то одолевала его и тогда сознание проваливалось в полную грез неизведанную бесконечность, то отступала, вспугнутая чьими-то не по-утренни бодрыми окриками. После часа маеты Арик все-таки сдался. Отбросил одеяло, под которым прятался от шума, встал и кое-как добрел до окна, однако с этого ракурса было не рассмотреть что творится перед домом. Тогда он собрался с силами и направился в соседнюю комнату, что при размерах квартиры было практически подвигом, где вышел на балкон. На улице Гоголя снова снимали кино. В Одессе постоянно снимают кино. И все время почему-то на Гоголя. Арик припомнил, как лет пятнадцать назад вот так же лениво наблюдал с балкона Ежи Штура в окружении киношных "армян", проходящего мимо скульптуры на углу дома напротив - кстати, когда-то Арик жил в нем. В доме напротив. Тогда Махульский снимал "Дежа Вю". Что снимали сейчас - бесполезно было гадать, но Ежи Штура Арик нигде видел. Арик постоял еще немного, поглядел, прищурившись, на море, вздохнул и побрел в сторону ванной. На улице было так хорошо, что умывшись-проснувшись-позавтракав, он решил прогуляться. Спустя час Арик вышел из-под арки, с легким отвращением покосился на бестолково суетящихся киношников, обогнул съемочную площадку, огороженную полосатой ленточкой, и направился к Тещиному мосту. У кафешки он задержался, купил бутылочку пива и не спеша выцедил ее тут же, за столиком. Лето и солнце делали свое дело - настроение неуклонно улучшалось даже у Арика с его меланхоличной и созерцательной натурой. По мосту он шел нарочито медленно, довольно жмурясь и искоса поглядывая вниз. Как всегда в Одессе было полно туристов, поэтому Арику дважды вручали фотоаппараты и просили запечатлеть. На фоне. Арик без возражений запечатлевал - жалко, что ли? Еще издали он заметил, что любимое место на ступенечках колоннады Воронцовского дворца занято. Сначала Арик огорчился, но чем ближе подходил, тем меньше оставалось от возникшего огорчения. Во-первых на его место посягнула девушка. А во-вторых - одинокая девушка. Во всяком случае без спутника. Симпатичная, длинноволосая и грустная. Явно не местная, что легко угадывалось по нетронутой солнцем коже. А еще она была Иной. Причем без регистрации. Впрочем, присмотревшись Арик нашел объяснение отсутствию регистрационной печати: Иная была дикая. И, похоже, в сумрак ходить училась сама, поскольку аура только-только начала окрашиваться ко Тьме. После грамотной инициации не остается так много нейтральных тонов. "Так-так! - подумал Арик с невольным подъемом. - Дикарка, значит. Ничего так выглядит... В моем вкусе." Он не любил прятаться и таиться. Вошел в сумрак за несколько шагов до ступенек, приблизился и сел рядом. - Здравствуй. Девушка удивленно взглянула на него. Должно быть, нечасто ей встречались Иные. Если вообще встречались. Хотя, встречались, разумеется. Иначе откуда шаг в сторону Тьмы? Дикари-одиночки почти всегда остаются нейтралами потому что ничего еще не знают о вечном противостоянии двух группировок Иных. |
