— А вообще, все было даже очень неплохо, — натянуто сказала она. Одним словом, классно.

— Да, — согласился я. — Классно.

— Я могла бы принести тебе цветы или что-нибудь вкусненькое. Хочешь?

— Нет, лучше не надо.

— Я догадывалась, что ты это скажешь.

— Знаешь, — сказал я, — я слышал, что молодой Логан тоже лежит на этом же этаже, дальше по коридору. И он все ещё в тяжелом состоянии. Немного положительных эмоций ему не повредило бы.

Она равнодушно глядела на меня.

— Возможно, в чем-то ты и крутой. Но вот сваха из тебя никудышняя. И вообще, это не твое дело.

— Да я просто подумал…

— А ты, оказывается, ещё и думать умеешь? — Она вздохнула. — Ну ладно, в какой он палате?

— В сто сорок третьей.

— Ну так уж и быть, схожу, проведаю его. Если уж тебе этого так хочется. — Еще какое-то время она просто молча глядела на меня. — Знаешь, похоже мой отец как был по жизни неудачником, так и умер. Даже выстрелить как следует не сумел! Если бы он тебя убил, то я бы по тебе очень горевала. Оплакивать тебя мне было бы гораздо легче, чем… Ну ладно, красавчик, прощай.

— Прощай, — отозвался я, провожая её взглядом и замечая, что тоненькая прядка её золотисто-рыжих волос все же выбилась из прически, спадая на правое ухо. Видимо, она ещё не повзрослела настолько, чтобы научиться справляться с этим. Ну ничего, зато у неё впереди ещё целая жизнь.

Конечно, я мог бы сказать ей, что это не я застрелил её отца, хотя очень к тому стремился. Тем самым я мог бы её удержать и провести с ней ещё какое-то время. Это было бы замечательно; но, ко сожалению, это был не мой секрет, и к тому же в конце концов нам все равно пришлось бы растаться. Зато теперь она свободна, и может сделать счастливым другого человека. Наверное, с моей стороны, это был благородный поступок. Но как и следовало ожидать, настроение у меня после её ухода основательно испортилось, а потому я был даже рад, когда зазвонил телефон; однако, когда я услышал знакомый голос на другом конце провода, радость моя быстро померкла.

— Эрик, ну как ты? — спросил голос Мака.

— За точным диагнозом обратитесь к лечащему врачу, — сказал я.

— Уже обратился. Он говорит, ты будешь жить.

— Что ж, я очень рад, что он наконец-таки принял решение, — заметил я.

— А когда ты более или менее придешь в себя, то я хочу получить от тебя полный отчет, — продолжал Мак. — Похоже, некоторые моменты требуют подробных объяснений. Последние две недели я только и занимаюсь тем, что сочиняю небылицы, чтобы отчитаться за двух юных дебилов с поврежденными правыми руками, шесть человеческих и один собачий труп, одну вспыльчивую юную особу, удержившуюся под стражей вопреки её воле, троих тяжело раненных и ещё одну полураздетую леди, которая, к счастью, не пострадала, но почему-то оказалась без блузки.

— Не говоря уже о нескольких килограммах героина и кое-чего еще, заключил я.

— Да, — сказал он. — И это тоже. И хотя наши коллеги из дружественных нам агенств наверняка будут шокированы использованными тобою методами, они очень довольны полученными результатами.

— А вы, сэр?

— Эрик, а сам-то ты как думаешь? По имеющейся у меня информации, один из моих людей допустил, чтобы его а) вырубили ударом по голове, б) застигли врасплох по время сна, и в) оказался подстреленным человеком, которого к тому времени уже сам держал на прицеле.

— Сэр, похоже, вы и в самом деле хорошо информированы.