— Во — во, Витек, поговоришь с ними еще полчаса, они тебе такого наплетут, что не будешь знать, то ли ты дурак, то ли они слишком умные.

Фитиль вышел не через калитку, а пошел через заросший сад. Пока он еще не скрылся за деревьями, вслед ему понеслось последнее предупреждение. Кричал Витек:

— Фитиль, не сделай глупость, возьмешь рогатку — и уходи.

Данила потянул меня за руку. Он хотел привести в исполнение заключительную часть своего плана: залезть в шкуру пестуна и попугать Фитиля. Я его успокоил, вспомнив про предупреждение деда Макара вести себя осторожно на лабазе и не трогать колоды.

— Не надо. У деда Макара на лабазе установлены две мины замедленного действия. Если придурок Фитиль вздумает тронуть любую колоду, мина взорвется.

— И его на куски разнесет?

Я рассмеялся.

— На куски не на куски, а вот один рой вылетит из разбитой колоды, и можешь себе представить, что будет.

Представить Данила мог. Недели две назад в нашем городке он сам отмахивался от роя. Поэтому, как от крупного специалиста, прошедшего нелегкое испытание, последовало резюме:

— Тогда я ему не завидую.

Киллер Витек вышел на крыльцо. Все его вещи поместились в целлофановый пакет и небольшую сумку.

— Кому вы не завидуете?

— Фитилю.

— И правильно делаете, не тот он человек, чтобы ему завидовать.

Киллер Витек не стал развивать мысль о непреходящих ценностях, а просто захлопнул дверь и повесил на дверь замок. Не таясь от нас, ключ он сунул под притолоку.

— Пойдем, проводите, рукой помашете, хоть уйду как человек.

Не торопясь мы пошли через заброшенный сад. На траве выступила роса. Если бы наша дорога лежала по улице к автобусной остановке, я бы отказался провожать киллера Витька. Много чести будет бандюку. Но он повел нас по полю к лесу, вчера мы ходили здесь с дедом Макаром. Этот путь меня устраивал, заодно проверим, не натворил ли бед Фитиль, пока искал карабин.

— А почему к лесу? Остановка автобуса в другой стороне, — спросил я киллера. Ответ был незамысловат и искренен.

— Хочу с лесом попрощаться: если его наискосок пройти, попадаешь на рокадную дорогу, а там кто-нибудь подбросит до города. А может быть, Мишку увижу, вот ему халвы взял.

— А морду по-новой не набьет? — спросил Данила.

— Не набьет, — ответил Витек и резко остановился. — Вы откуда знаете, что это был медведь? Там, в лесу, кроме меня и Фитиля никого не было, — и вдруг захохотал. — Вы на лабазе сидели, когда мы с Фитилем пришли деда с бабкой грабить? Хотя на лабазе не могли сидеть, я сам лестницу приставлял, значит, в овсах рядом прятались, правильно?

Я не захотел разочаровывать киллера, пусть уходит с миром, бог ему судья, и сказал:

— В овсах сидели.

А в утреннем свете ясно было видно дерево посередине поля и движение на нем. Кто-то яростно отмахивался и ругался площадной бранью. Метрах в ста от липы мы остановились. Тучи пчел крутились вокруг непонятной фигуры. Вдруг из листвы вывалился Фитиль и, пролетев по воздуху вспугнутой курицей, приземлился в овсах. Шесть метров для него не высота. Коли потревожил пчел, разлеживаться некогда. Мы видели, как Фитиль, прихрамывая, понесся к речке.

— Предупреждали ведь, — покачал головой Витек, — нет, неймется человеку, подай меду, притом дармового.

Чтобы нас самих не покусали пчелы, мы сделали огромный крюк. Про себя я решил, что как только проводим до опушки леса Витька, срочно вернуться домой и рассказать деду Макару о порушенных колодах. А вот и окраина леса. Витек не стал распускать слюни и крепко пожал нам руки.

— Ну, бывайте, орлы, — в его прощальном рукопожатии чувствовалось недосказанность.